"Уильям Мейкпис Теккерей. История Сэмюела Титмарша и знаменитого бриллианта Хоггарти" - читать интересную книгу автора

Уильям Мейкпис Теккерей.


История Сэмюела Титмарша и знаменитого бриллианта Хоггарти


Перевод Р.Облонской
Собрание сочинений в 12 томах. Т. 1. Издательство "Художественная
литература", М., 1974.
OCR Бычков М.Н.



Глава I,
в которой описывается наша деревня и впервые сверкает знаменитый
бриллиант

Когда, проведя дома свой первый отпуск, я возвращаелся в Лондон, моя
тетушка, миссис Хоггарти, подарила мне бриллиантовую булавку; вернее, в ту
пору это была не булавка, а большой старомодный аграф (сработанный в Дублине
в 1795 годе), который покойный мистер Хоггарти нашивал на балах у
лорда-наместника и в иных прочих местах. Дядюшка, бывало, рассказывал, что
аграф на нем был и в битве при Винегер-Хилле, когда не сносить бы ему
головы, если бы не косичка, - но это к делу не относится.
В середине аграфа помещался портрет самого Хоггарти в алом ополченской
мундире, а вокруг тринадцать локонов, принадлежавших чертовой дюжине его
сестриц; но так как в семье Хоггарти волосы у всех были ярко-рыжие, то
человеку с воображением портрет мог показаться большим свежим куском
говяжьей вырезки, окруженным тринадцатью морковками. Морковки эти были
выложены на покрытое синей глазурью блюдо; и казалось, все они вырастают из
знаменитого бриллианта Хоггарти (как его называли в нашем семействе).
Нет нужды разъяснять, что тетушка моя - женщина богатая; и я считал,
что не хуже всякого другого мог бы сделаться ее наследником.
Во время месячного моего отпуска она была чрезвычайно мною довольна;
часто приглашала выкушать с ней чаю (хотя в деревне нашей была некая особа,
с которой я предпочел бы в эти золотые летние вечера прогуливаться по
скошенным лугам); всякий раз, как я послушно пил ее скверный черный чай,
обещала, что, когда я буду уезжать в город, не оставит меня своими
милостями; мало того, три, а то и четыре раза приглашала на обед, а обедала
она в три часа пополудни, а потом на вист или крибедж. Карты - это бы еще
ничего, потому что, хоть мы и играли по семи часов кряду и я всегда
оставался в проигрыше, потери мои составляли не более девятнадцати пенсов за
вечер; но в обед и в десять часов к ужину у тетушки подавали кислющее
черносмородинное вино; отказаться от него я не смел, но, поверьте, испив
его, всякий раз терпел адские муки.
Таково угождая тетушке да наслушавшись ее обещаний, я решил, что она
пожалует мне по меньшей мере двадцать гиней (у ней их было в ящике комода
несчетно); и так я был уверен в этом подарке, что молодая особа по имени
Мэри Смит, с которой я об этом беседовал, даже связала кошелечек зеленого
шелка и подарила его мне (за скирдой Хикса - это если за кладбищем свернуть