"Уильям Теккерей. История Пенденниса, его удач и злоключений, его друзей и его злейшего врага" - читать интересную книгу автора

благонравная и столь отменно собой владела, что ей и в голову бы не пришло
дать больше и сокровища своей любви она приберегала до того дня, когда
сможет оделить ими своего избранника с благословения церкви.
Но мистер Пен был доволен и тем, что имел; он еще раз с упоением
перечитал свои три письма и отошел ко сну в полном восторге от доброго
лондонского дядюшки, который, конечно же, со временем уступит его желаниям,
короче - в идиотском состоянии полного довольства собой и всем на свете.

Глава IX,
в которой майор открывает кампанию

Всякий, кто сподобился доступа в избранные круги общества, вынужден
будет признать, что жертва, на которую пошел майор Пенденнис,
свидетельствовала о необыкновенном его великодушии и родственной
привязанности. Он махнул рукой на Лондон в мае - на газеты по утрам -
дневные паломничества из клуба в клуб - конфиденциальные визиты к знатным
леди - верховые прогулки в Хайд-парке, обеды, кресло в опере, субботние и
воскресные вылазки в Фулем или Ричмонд, большие приемы, где можно
удостоиться поклона милорда герцога или милорда маркиза, а наутро прочесть
свое имя в светской хронике "Морнинг пост", и не столь пышные, но тем более
уютные и восхитительные сборища в тесном кружке избранных, - от всего этого
он отказался ради отшельнической жизни в скромном деревенском доме, где все
его общество составляли скудоумная вдова с балбесом-сыном, недотепа-учитель
и десятилетняя девочка.
Он пошел на это, и жертва его была тем огромнее, что мало кто знал,
сколь она велика. Письма ему пересылали в Фэрокс, и он со вздохом показывал
Элен бесконечные приглашения. Он строчил отказ за отказом - то было зрелище
прекрасное и трагическое... по крайней мере, для тех, кто способен был
оценить все печальное величие его самопожертвования. Элен не была на это
способна, - благоговение, с каким майор поминал придворный адрес-календарь,
и всегда-то вызывало у нее улыбку; зато юный Пен с почтением читал имена и
титулы, которые его дядюшка выводил на своих ответных письмах, а истории из
жизни великосветского общества выслушивал с неизменным интересом и
сочувствием.
Вместительная память старшего Пенденниса была битком набита такими
увлекательными историями, и он, не скупясь, угощал ими Пена. Он помнил имена
и родословные всех, кто включен в "Книгу пэров", а также их родственников.
- Милый мой, - говаривал он с проникновенной искренностью и
серьезностью, - поверь, что чем раньше ты начнешь заниматься генеалогией,
тем лучше; очень тебе советую ежедневно почитывать Дебретта. Не столько
часть историческую (ибо родословные, между нами говоря, часто недостоверны,
и мало найдется семей с такой ясной линией, как у нас), сколько описание
браков и семейных связей. Мне известны случаи, когда незнание этого важного
предмета стоило человеку его карьеры. Да вот, только в прошедшем месяце, на
обеде у милорда Хобаноба, один молодой человек, не так давно принятый в
нашем кругу, некий мистер Сосунок (он, кажется, даже написал какую-то
книгу), весьма неуважительно отозвался об адмирале Баусере в том смысле, что
он готов служить любому министру. А кто бы, ты думал, сидел рядом с мистером
Сосуноком и напротив него? Рядом с ним сидела леди Грампаунд, дочь Баусера,
а напротив - лорд Грампаунд - его зять. Молодой человек знай отпускал