"Античная мифология. Энциклопедия" - читать интересную книгу автора (Королев Кирилл Михайлович, Лактионов А.)

Глава 2 В НАЧАЛЕ БЫЛ ХАОС: античная космогония

Всякая мифология начинается с космогонии, то есть со сказаний о том, как был создан и упорядочен мир. И мифология средиземноморская здесь, разумеется, не является исключением. Более того, она предлагает несколько вариантов космогонии — имеющих, безусловно, нечто общее, но все же во многом различающихся.

Начнем с древнейшего из космогонических мифов Средиземноморья — с мифа египетского. Известно, что египетская мифология «дробится» на мифологии номов (областей), в каждом из которых почитались собственные божества; лишь с началом эпохи Среднего царства в Египте начал формироваться общий мифологический свод (впрочем, главные божества страны менялись в зависимости от того, фараон какой династии находился на престоле). Поэтому египетская мифология содержит несколько «местных» версий космогонического мифа.

Гелиопольская версия этого мифа гласит, что в начале был Хаос (Нун) — бескрайняя, неподвижная студеная водная гладь, окутанная темнотой. Однажды из Нуна возник Атум — первый бог во вселенной. Атум стал искать в Первозданном Океане твердое место — какой-нибудь островок, но вокруг не было ничего, кроме неподвижной воды. И тогда бог создал холм Бен-Бен — Изначальный холм. (Согласно другому варианту этого мифа, Атум сам был холмом. Луч бога Ра достиг Хаоса, и холм ожил, став Атумом.)

Обретя под ногами землю, Атум стал размышлять, что делать дальше. Прежде всего требовалось создать других богов. Атум изверг семя себе в рот, оплодотворив сам себя, и вскоре выплюнул изо рта Шу, бога ветра и воздуха, и Тефнут, богиню мирового порядка. Дети Атума потерялись в Первозданном Океане, поскольку света еще не было. Атум послал на поиски Шу и Тефнут свое Око. Пока оно бродило по водной пустыне, бог создал новое Око и назвал его «Великолепным». Старое Око тем временем разыскало Шу и Тефнут и привело их обратно. От радости Атум заплакал. Его слезы упали на холм Бен-Бен и превратились в людей.

Старое Око очень разгневалось, увидев, что Атум создал новое на его месте. Чтобы успокоить Око, Атум поместил его к себе на лоб и поручил ему великую миссию — быть хранителем самого Атума и установленного им и богиней Тефнут-Маат миропорядка.

С тех пор Солнечное Око в виде змеи-кобры — урея — стали носить на коронах все боги, а потом фараоны, унаследовавшие от богов земную власть.

В некоторых вариантах гелиопольского космогонического мифа упоминается изначальная божественная птица Бенну, как и Атум, никем не сотворенная. В начале мироздания Бенну летал над водами Нуна и свил гнездо в ветвях вербы на холме Бен-Бен.

На холме Бен-Бен люди впоследствии построили главный храм Гелиополя — святилище Ра-Атума.

От брака Шу и Тефпут родилась вторая божественная пара: бог земли Геб и его сестра и жена, богиня неба Нут. Нут родила Осириса Гора, Сета, Исиду и Нефтиду. Атум, Шу, Тефнут, Геб, Нут, Нефтида, Сет, Исида и Осирис составляли Великую гелиопольскую Эннеаду, или Великую Девятку богов.

По мемфисской версии, в начале существовал лишь Первозданный океан. Птах, который сам был землей, решил воплотиться в божество. Усилием воли он создал из земли свою плоть-тело и стал богом.

Воссуществовав, Птах решил сотворить мир и других богов. Сперва он создал их Ка («дух») и знак жизни «анх», затем — творческую силу будущих богов, дабы они, родившись, сразу же обрели могущество и помогли Птаху в творении. Так как других материалов для деятельности у Птаха не было, он решил, что будет создавать все сущее из себя — из земли, которая была его плотью.

В сердце бога возникла мысль об Атуме, а на языке — слово «Атум»; бог произнес это имя — и в тот же миг Атум родился из Первозданного Хаоса. Он стал помогать отцу в деле творения, однако действовал не самостоятельно, а лишь исполнял волю Птаха, был ее проводником. По воле Птаха Атум создал Великую Девятку; Птах же дал всем богам могущество, наделил их мудростью.

Египетская богиня Хатор.

Птах построил города, основал номы, поставил каменные изваяния богов в их святилища и ввел обряд жертвоприношения. Боги вселились в свои статуи в храмах.

Плоть и дух этого великого бога пребывают во всем живом и неживом, что есть в мире. Он почитается как покровитель искусств, ремесел, кораблестроения и зодчества. Птах, его жена — богиня-львица Сохмет и их сын — бог растительности Нефертум составляют мемфисскую Триаду.

По гермопольской версии, в начале был Хаос, в котором царили силы разрушения: Бесконечность, Ничто, Небытие и Тьма. В некоторых источниках к «отрицательным» изначальным силам Хаоса причисляются три пары божеств: Тенему и его женская параллель Тенемуит (Мрак, Исчезновение), Ниау и Ниаут (Пустота, Ничто), Герех и Герехт (Отсутствие, Ночь).

Разрушительным силам Хаоса противостояли созидательные — четыре пары божеств, олицетворяющих стихии, — Великая Восьмерка, Огдоада. Мужские божества Восьмерки — Хух (Бесконечность), Нун (Вода), Кук (Темнота) и Амон («Невидимый», т. е. Воздух) — имели облик людей с головами лягушек. Им соответствовали женские пары: Хаухет, Наунет, Каукет и Амаунет — богини со змеиными головами.

Боги Великой Восьмерки плавали в Первозданном Океане. Из земли и воды они создали Яйцо и возложили его на Изначальный холм — «Огненный остров». И там, на острове, из Яйца вылупился бог солнца Хепри — «молодой Pa».

По другой версии, солнечное божество, осветившее землю, пребывающую во мраке, родилось из цветка лотоса, который вырос на Изначальном холме; от радости младенец Ра заплакал, и из его слез, упавших на Холм, возникли люди. Эта версия была распространена во всем Египте. В «Книге мертвых» сохранились фрагменты еще одной мифологической версии, связанной с космогонической доктриной Гермополя (но восходящей, очевидно, к древнейшим, архаическим представлениям): яйцо, из которого родился бог Солнца, снес на Изначальном холме Великий Гоготун — белая птица, которая первой влетела во тьму и нарушила вековечное безмолвие Хаоса. Великий Гоготун изображался в виде белого гуся — священной птицы бога земли Геба.

Ра создал Шу и Тефнут — первую божественную пару, от которой произошли все остальные боги.

Выдающийся отечественный исследователь истории и культуры древнего Египта М.Э. Матье писала: «Во многих сказаниях в роли божества, рождающего солнце и творящего мир, выступает животное или птица. Так, сохранились следы предания, по которому считалось, что Солнце было рождено в виде золотого теленка небом, которое представлялось огромной коровой с рассыпанными по всему ее телу звездами. Еще „Тексты Пирамид“ говорят о „Pa, золотом теленке, рожденном небом“, а позднейшие изображения показывают эту Небесную Корову с плывущими по ее телу светилами.

Богиня Исида в облике Небесной Коровы. Египетский рисунок.

Отклики этого сказания, бывшего, по-видимому, некогда одним из основных египетских мифов о происхождении мира, мы находим и в других текстах и на ряде изобразительных памятников, причем иногда миф о Небесной Корове сохраняется в переработанном виде, а иногда он даже сплетается с другими сказаниями. Так, Небесная Корова встречается в сценах рождения солнечного младенца из лотоса: на многих ритуальных сосудах видны две Небесные Коровы, стоящие по сторонам лотоса, на котором сидит новорожденное Солнце. Упоминание о Небесной Корове сохранилось и в тексте, повествующем о том, как непосредственно после своего появления на свет солнечный младенец сел на спину Небесной Коровы Мехет-Урт и поплыл по горизонту. Долгое время существовало представление о ежедневном рождении и умирании светила. Согласно ему, богиня неба Нут, принимая облик коровы Мехет-Урт, утром рождает золотого теленка (розовый цвет зари — это кровь богини при родах); за день теленок взрослеет, становится Быком-Ра; вечером Бык совокупляется с Небесной Коровой — Нут, после этого богиня проглатывает солнечного Быка, а утром рождает опять, и все повторяется; с этим представлением связаны распространенные эпитеты Ра „Бык своей матери“ и „Тот, кто воскресает в своем сыне“. Пережитки древнейших представлений о том, что зачатие происходит и в результате проглатывания, живут очень долго в религии исторического Египта, и вплоть до поздних периодов мы встречаем изображение небесной богини, утром рождающей солнце, а вечером проглатывающей его, чтобы, вновь зачав, вновь родить его на рассвете следующего дня, а египетские фараоны, уподобляясь солнцу-Ра, изображают себя сынами Небесной Коровы то в виде младенца, сосущего ее молоко, то в виде зрелого мужа, стоящего под ее защитой.

По иным преданиям, возникновение мира было связано с другими животными; например, существовал миф, по которому небо представлялось свиньей, а звезды — рожденными ею поросятами. Различные животные или пресмыкающиеся вообще часто встречаются в космогонических сказаниях в разных ролях. Так, на изображении рождения Ра из лотоса позади Небесной Коровы можно увидеть обезьян, приветствующих солнечного младенца поднятием рук. Существовали рассказы о том, что солнце — это огромный шар, который катит по небу солнечный жук, подобно тому, как навозные жуки катят свои шарики по земле.

В других сказаниях создателями мира являются не животные и птицы, а боги и богини. В одной из таких легенд небо мыслится в виде богини-женщины Нут, тело которой изогнуто над землей, а пальцы рук и ног опираются на землю. Нут рождает солнечного младенца, творящего затем богов и людей. „Тексты Пирамид“, несмотря на то, что в них господствующим представлением является уже единоличное сотворение мира богом-творцом, все же хранят строки, следующим образом прославляющие богиню Нут, некогда почитавшуюся величайшей матерью и самого солнца, и всей вселенной.

По другому сказанию, бог-творец Хнум вылепил весь мир на гончарном круге и таким же способом создал людей и животных. Это представление живет вплоть до позднейших времен, и мы видим изображения Хнума, лепящего на гончарном круге тела и души новорожденных детей».

Географические соседи египтян финикийцы рассказывали о сотворении мира, если следовать автору «Финикийской истории» Филону, следующее. В начале были только Первородный Хаос и мрачный Воздух. Воздух возлюбил себя, и из него произошла водянистая гниль Мот — одновременно смерть и воскресение после смерти. Из Мот впоследствии возникли семена всего сущего. Вместе с Мот произошли и небесные тела, которые вскоре воспламенились, отчего загорелись плывшие в Хаосе моря и земли. Начались землетрясения, все сущее закружилось в вихре, в котором самые разные вещи и существа сталкивались друг с другом. Из этого вихря родились люди, которые дали имена ветрам, освятили плоды земли и стали им поклоняться.

Согласно сидонской традиции (Филон излагал, по-видимому, традицию библскую), в начале всего были Время, Страсть и Облако; от любви последних родились Воздух и Ветер, а от них, в свою очередь, — мировое яйцо. Когда это яйцо раскололось, верхняя его часть стала небом, а нижняя — землей. Иная версия библской традиции гласит, что в начале были Эфир и Воздух, породившие Улом — Время. От Улома произошли бог Хусор и мировое яйцо: Хусор расколол яйцо, и так появились небо и земля.

Наконец, третья традиция (не локализованная) утверждает, что в начале было Море, породившее гору — бога Хусора. С горы потекла река (Евфрат), а на вершине вырос кедр — мировое древо. После Хусора море произвело семь яиц, из которых вылупились семь богов. Среди них были Владычица мира и Юноша — первая космическая пара, создавшая людей.

По замечанию И.Ш. Шифмана, «в эллинистическую эпоху финикийские боги были отождествлены с греческими; древние традиции сохранялись лишь в храмах и ученой среде». Мифологический синтез затронул не только божественных персонажей, но и их деяния; так, греческие стоики совершенно очевидно переняли у финикийцев предание о мировом пожаре и вселенской катастрофе.

Что касается хеттов, их мифология сохранилась весьма отрывочно; космогонические тексты до нас не дошли. В табличках «богазкейского архива» присутствуют списки богов и различные варианты теогонии — происхождения божеств, однако о сотворении мира не упоминается. Говорится лишь, что мир делился на три сферы — населенное молодыми богами небо, землю и подземный мир, где обитали старшие божества (подобное противопоставление богов «верха» и «низа» характерно для шумеро-аккадской мифологии, от которой хеттская многое позаимствовала). Кроме того, в хеттских мифах присутствует сюжет о смене поколений богов: Ану свергает Алалу, Кумарби изгоняет Ану, Тешуб побеждает Кумарби и т. д. Вполне вероятно, что отголоски этих хеттских преданий о смене поколений божеств встречаются нам в греческой мифологии — в мифах о победах олимпийцев над титанами и гигантами. Как писал Ж.-П. Вернан, «моменты сходства между греческой теогонией и азиатским мифом о творении мира не случайны. Гипотеза о заимствовании, сформулированная Ф. Корнфордом, была подтверждена (при одновременном уточнении и дополнении) недавним открытием двойного ряда документов: с одной стороны, финикийскими табличками из Рас-Шамры (начало XIV в. до н. э.), а с другой — хеттскими клинописными текстами, которые воспроизводят хурритский эпос XV в. до н. э. Почти одновременное восстановление этих двух теогонических мифов обнаружило целый ряд совпадений, которые объясняют наличие в ткани Гесиодова повествования деталей, представлявшихся неуместными или казавшихся ранее необъяснимыми».

Греческий космогонический миф, подобно египетскому, также существует в нескольких вариантах — и все они, при внимательном рассмотрении, обнаруживают черты того самого «заимствования», которое представляется вполне реальным в условиях тесных торговых и информационных контактов народов Средиземноморского бассейна.

Пожалуй, самое известное космогоническое предание греков изложено у Гесиода в «Теогонии»:

Р. Грейвс называет миф о творении, изложенный Гесиодом, «философским» и замечает, что у Гесиода «перечень абстракций почему-то вдруг содержит нереид, титанов и гигантов, которых автор посчитал нужным сюда включить».

Другой «философский» миф о творении содержится у Овидия в «Метаморфозах»:

Олимпийские боги. Иллюстрация к «Гомеровским поэмам» (1885 г.). Слева направо: Афродита, Арес, Посейдон, Аполлон, Гера, Афина.

Эос и ее дочери-звезды. Иллюстрация к «Гомеровским поэмам» (1885 г.).

По замечанию Р. Грейвса, это миф, «который встречается только у Овидия, был заимствован позднейшими греками из вавилонского эпоса о Гильгамеше». Впрочем, текст Овидия обнаруживает не только и не столько вавилонское, сколько египетское и западносемитское (финикийское) влияние — тем паче, что Египет и Финикия гораздо ближе к Элладе, нежели Вавилон.

Классический миф о творении, изложенный Гомером и Аполлодором, говорит о происхождении мира от неба-Урана и земли-Геи, от которых произошли сторукие великаны, киклопы и титаны. Титан Крон оскопил отца, из крови которого произошли Эриннии. От Крона и его супруги Реи ведут свой род олимпийские боги во главе с Зевсом. Как писал тот же Р. Грейвс, «брак Урана с матерью-землей указывает на раннее нашествие эллинов в северную Грецию, что позволило людям, поклонявшимся богу-пастуху, утверждать, что их бог был отцом местных племен, признавая при этом, что он — сын матери-земли».

Рея и Кронос. Рельеф (ок. 400 г. до н. э.).

Наконец, необходимо упомянуть еще об одном греческом мифе творения, который часто называют орфическим (орфики — последователи позднего религиозно-мистического учения, вобравшего в себя многое из учений Востока). Отрывочное изложение этого мифа сохранилось у Аполлония Родосского и у Гигина. В «Аргонавтике» Аполлония Орфей начинает песнь, чтобы унять ссору товарищей:

Офион — божественный змей, овладевший океанидой Евриномой; последняя родила от Офиона мировое яйцо, из которого вышли солнце, луна, планеты, звезды, земля, горы, деревья и живые существа. Упоминание о мировом яйце — явный отзвук западносемитских (финикийских) и египетских мифов, оказавших значительное влияние на космогонию и теогонию орфиков.

Кроме того, орфическая традиция выделяла среди божеств Эрота, представляя его всевластной мировой силой: отсюда его прозвища Фанет («явленный»), Фаэтон («сияющий»), Протогон («перворожденный») и др. Гесиод называл Эрота в числе четырех космических начал:

Представление об изначальном Хаосе, возникновение из Хаоса первобожества, вселенский пожар, абстрактные первоначала миротворения — очевидно, что греческая мифология заимствовала эти элементы из мифологий восточных народов. Как выразился современный исследователь, греки «лишь слегка видоизменили и расцветили восточную традицию, но сделали это столь талантливо, что многократно превзошли первоисточник».

Что касается мифологии римской (и ее этрусской и италийской предшественниц), в ней мифов о миротворении не сохранилось, если не считать содержащегося в комментариях Сервия и Макробия к «Энеиде» упоминания о том, что двуликий бог Янус некогда мыслился как первобытный хаос, из которого возникло все живое. Эту версию мифа приводит и Овидий в «Фастах»:

Ж.О. Энгр. Зевс и Фетида. Холст (1811 г.).

Впрочем, миф о Янусе-миротворце в других римских источниках, сохранившихся до наших дней, не зафиксирован. Вероятно, у этого обстоятельства, помимо причин объективных (далеко не все мифы уцелели в круговороте времени), есть и две субъективные: во-первых, римляне сравнительно рано переняли греческие мифологические представления, в том числе и олимпийский миф творения; во-вторых, в римской мифологии уже в республиканский период истории Рима центральным космогоническим актом стало основание самого Вечного города.

Двуликий бог Янус. Иллюстрация к «Словарю античности» (1895 г.).

Любопытным «продолжением» античного космогонического мифа является сюжет о сотворении мира из тела первосущества (первобожества). Этот сюжет имеет несомненную индоевропейскую основу, что подтверждается его присутствием и в иранской, и в скандинавской, и в индийской мифологиях и в мифологических системах других индоевропейских народов. В частности, в индийской «Ригведе» рассказывается о жертвоприношении первочеловека Пуруши, которого расчленили на составные части, а из последних возникли основные элементы социальной и космической организации: глаз Пуруши стал солнцем, дыхание — ветром, пуп — воздушным пространством, голова — небом, ноги — землей, уши — сторонами света; кроме того, изо рта Пуруши произошли брахманы, то есть жрецы, из рук — кшатрии, или воины, из бедер — вайшьи, или земледельцы, а из ног — шудры, иначе «неприкасаемые», низшая индийская каста.

В ведийском гимне Пуруше говорится, что из тела первочеловека,

Согласно иранской «Авесте», первочеловек Йима был распилен пополам, и из его тела был сотворен мир. В скандинавской мифологии мир создается из тела первосущества Имира:

из подмышек Имира, а также от трения его ног родились инеистые великаны, а

Из крови убитого Имира, согласно «Младшей Эдде», возник мировой океан, а из мозга инеистого великана боги сотворили облака.

Греческая теогония не упоминает о принесении первосущества в жертву, однако в орфическом гимне Зевсу находим «наложение» образа бога богов на образ первосущества-жертвы:

Когда процесс миротворения был завершен, мир — во всех версиях античного мифа — оказался поделен на три сферы: небо — обитель богов, землю — обитель людей и подземное царство Аида. Боги избрали своим местопребыванием вершину горы Олимп (отсюда их прозвище — олимпийцы); люди считали центром земли Дельфы, где находился омфалос («пуп земли») — камень, проглоченный Кроносом вместо Зевса, а затем извергнутый. Аид, которым правил одноименный бог, делился на несколько частей: Элизиум (Елисейские поля) — место пребывания блаженных (древнегреческий рай), Эреб и Тартар — области наказания грешников. «География» греческой преисподней знает Стигийские болота, в которые впадают реки Кокит, Стикс и Ахеронт; огненную реку Флегетон (Пирифлегетон), реку забвения Лету. Вход в Аид, по Гомеру, находился где-то на крайнем западе, за рекой Океан; позднейшие авторы локализуют несколько входов в преисподнюю на территории Греции и Италии — в частности, озеро Аверн. Именно через Аверн, по Вергилию, сумел попасть в преисподнюю Эней:

Дж. Флаксман. Зевс на совете богов. Гравюра (1793 г.).

Эней на острове Делос. Майолика (1497 г.).

По другой версии мифа, обитель праведников — Элизиум — находится не в аиде, а где-то в мировом океане, на Островах блаженных. Так, Гесиод говорит:

Творение людей античная мифология приписывает титану Прометею. Как говорит Аполлодор, «Прометей, смешав землю с водою, вылепил людей». Гесиод рассказывает о многочисленных благодеяниях, оказанных Прометеем людям; важнейшее из этих благодеяний — похищение с небес божественного огня.

Другая версия мифа гласит, что люди возникли из золы испепеленных Зевсом титанов, которых верховный бог покарал за растерзание младенца Загрея — сына Зевса и Персефоны. Наконец миф о Девкалионовом потопе говорит, что первое поколение людей — очевидно, созданных Прометеем, — прогневило Зевса своими прегрешениями, и бог затопил землю водой, предполагая избавиться от человечества. Спасся лишь царь Фтии Девкалион, предупрежденный своим отцом Прометеем и укрывшийся на ковчеге вместе с женой Пиррой, дочерью Эпиметея, брата Прометея. По окончании потопа, в котором погибли все живые существа, Девкалион и Пирра узнали от посланного к ним Гермеса, что Зевс больше не держит зла на людей и потому готов выполнить любое их пожелание. Услышав повеление божества:

«Покройте головы ваши и бросайте кости праматери чрез голову!», Девкалион и Пирра принялись бросать камни. Из камней, брошенных Девкалионом, появлялись мужчины, а из камней, брошенных Пиррой, — женщины.

Р. Грейвс, комментируя этот миф, замечал: «Миф о Девкалионовом потопе, оче видно, был принесен из Азии и имеет тот же источник, что и библейская легенда о Ное… Миф о разозлившемся боге, который решил наказать человека за жестокость, наслав потоп, представляет собой довольно позднее греческое заимствование, имеющее финикийские или древнееврейские корни, однако упоминание различных гор в Греции, Фракии и на Сицилии, к которым якобы приставал ковчег Девкалиона, говорит о том, что мы имеем дело с наложением более поздней легенды о потопе в северной Греции на миф о всемирном потопе… Превращение камней в людей, вероятно, является еще одним заимствованием, принесенным элладцами с востока. Иоанн Креститель упоминает аналогичную легенду, когда обыгрывает древнееврейские слова banim и abanim, заявляя, что господь может сотворить детей Авраамовых из камней пустынных (Мф. 3:3–9; Лк. 3:8)».

Атлант Фарнезский. Мрамор (ок. 200 г. н. э.).

В римской мифологии, как полагают исследователи, основываясь на комментариях Сервия к «Энеиде», существовал миф — ныне утраченный — о происхождении людей от дуба.

Океан и небесные боги. Иллюстрация к «Словарю античности» (1895 г.). Над океаном — богиня луны Селена, слева — утренний бог Фосфор, справа — вечерний бог Геспер.

Изложение античного мифа о миротворении и мироустроении будет неполным, если не упомянуть о мифологическом сюжете «пяти поколений» — иначе концепции «Золотого века». Как писал видный отечественный этнограф С.А. Токарев, в этой концепции «сказывается обычный мифологический мотив — „от противного“ (прежде все было не так, как сейчас, притом, как правило, — лучше), который и лег в основу развития мифологемы Золотого века. Этот мотив, видимо, с особой силой сказался в эпоху разложения первобытнообщинного строя, в эпоху постоянных междоусобных войн, когда прошлое, более мирное время должно было, по контрасту с жестокой действительностью, казаться беззаботной, счастливой порой».

На греческой почве миф «пяти поколений» изложил в «Теогонии» Гесиод:

П. Веронезе. Юнона и Сатурн. Холст (1553–1555 гг.).

Следом за Гесиодом, уже на римской почве, схожую картину рисует и Овидий — правда, сокращая количество поколений и веков до трех:

Л. Коста. Царство муз. Холст (ок. 1500 г.).

В греческой мифологии Золотой век связывался с Кроносом как благодетельным владыкой. В мифологии римской Золотой век считался царством Сатурна, отождествлявшегося с Кроносом как олицетворение хода времени и низвергнутого в преисподнюю своим сыном Юпитером (греческим Зевсом). Интересно, что представление о Золотом веке встречается и в мифологии этрусков, где правителем мира в «благодатную эпоху» называется бог Сатре. Вполне возможно, что здесь налицо заимствование этрусками сюжета греческой мифологии: известно, что между владениями этрусков и греческими колониями в Италии существовали тесные контакты. Как писал К. Куманецкий, «греки принесли с собой более совершенные методы земледелия, алфавит и полисную форму государственного устройства. Алфавит греков восприняли не только этруски, но и — через их посредство — также умбры, оски и латиняне. Греческий город-государство послужил образцом для жителей древней Италии в момент, когда наступило разложение архаической племенной организации. Италийцы и этруски, кроме того, охотно заимствовали греческих богов, отождествляя их с собственными местными божествами. Латинский Вейовис, вооруженный луком и стрелами, был уподоблен греческому Аполлону, а в латинской Венере увидели сходство с греческой Афродитой. Довольно рано в Италии начали распространяться греческие мифы, особенно миф о бежавших за море троянцах во главе с Энеем».

Творение мира и его обустройство во всякой мифологии признаются важнейшими деяниями богов. После того как мироздание установлено, среди богов начинается борьба за власть. Подобные мифы встречаются и у египтян (Ра и Исида), и у шумеров (Мардук и Тиамат), и у финикийцев (Эл и Баалшамем); за пределами Средиземноморского бассейна мы находим этот миф у скандинавов (асы и ваны) и у кельтов (Племена богини Дану и фоморы). В античной традиции этот миф раскрывается в сказаниях о борьбе олимпийских богов с титанами и гигантами.

П.П. Рубенс. Меркурий и Аргус. Холст (ок. 1635 г.).

Впрочем, первоначально и сами титаны выступали «богоборцами» — они восстали против собственного отца Урана. Как говорит Гесиод:

Младший среди титанов Кронос, о котором Гесиод говорит, что он ненавидел отца, напал на спящего Урана и оскопил его. За это деяние титаны признали Кроноса своим владыкой, а из крови оскопленного Урана родились богиня любви и красоты Афродита, богини-мстительницы Эриннии и ясеневые нимфы Мелии.[12]

Перед смертью Уран предрек, что Кроноса свергнет один из его сыновей. Поэтому, взяв в жены свою сестру Рею, Кронос одного за другим проглатывал всех детей, которых она рожала: Гестию, Деметру, Геру, Гадеса (Аида), Посейдона. Рее удалось скрыть от мужа только Зевса, которого она спрятала на Крите в Диктейской пещере; Кронос же проглотил вместо Зевса обернутый пеленками камень. Возмужав, Зевс собрался отомстить отцу. Неузнанный, он прислуживал Кроносу виночерпием и подсыпал отцу в медовое питье горчицу и соль: это заставило Кроноса изрыгнуть сначала запеленутый камень, а затем — братьев и сестер Зевса. Гесиод говорит:

Дж. Тиноторетто. Минерва и Марс. Холст (ок. 1576 г.). Слева — богини Пакс (Мир) и Абундантия (Изобилие).

Когда Кронос узнал, что его обманули, между ним и его детьми началась война, причем на стороне Кроноса выступали все титаны (олицетворения хтонических сил). Война продолжалась десять лет; перелом в ней наступил благодаря совету матери-Земли Геи, которая подсказала Зевсу призвать на помощь заключенных в преисподней сторуких великанов — гекатонхейров. Трое братьев — Зевс, Посейдон и Гадес — убили Кроноса, а сторукие победили остальных титанов. Побежденных, как говорит Гесиод, заключили в Тартар:

Гигантомахия. Фрагмент рельефа на Пергамском алтаре.

Гигантомахия. Фрагмент рельефа на Пергамском алтаре.

По словам выдающегося отечественного ученого А.Ф. Лосева, «титаны — архаические боги, олицетворявшие стихии природы со всеми ее катастрофами. Титаны не ведают разумности, упорядоченности и меры; их орудие — грубая сила. Первобытная дикость титанов уступает место героизму и мудрой гармонии космоса олимпийского периода греческой мифологии; в этом процессе отразилась борьба догреческих богов балканского субстрата с новыми богами вторгшихся с севера греческих племен».

Однако титаномахия была не единственным сражением олимпийских богов за «новый мировой порядок». Прежде чем этот порядок был установлен на века, им пришлось выдержать еще одну битву — на сей раз с гигантами, детьми Геи и Урана, рожденными после низвержения в Тартар титанов (Аполлодор). По Аполлодору, гиганты обладали «огромным ростом и необоримой силой. Они внушали ужас своим видом, косматыми густыми волосами и длинными бородами. Нижние конечности их переходили в покрытые чешуей тела драконов». Миф гласит, что гиганты восстали против олимпийских богов и принялись «метать в небо скалы и горящие деревья». В сражении с гигантами Зевс — по совету Афины — призвал на помощь героя Геракла, который убил нескольких противников выстрелами из лука. Зевс сражался своим перуном, Дионис — тирсом, Аполлон стрелял из лука, Гефест метал раскаленные камни; Афина обрушила на одного из убегавших гигантов остров Сицилию и т. д. Как замечает А.А. Тахо-Годи, «в основе гигантомахии (как и титаномахии) лежит идея упорядочения мира, воплотившаяся в победе олимпийского поколения богов над хтоническими силами, укрепления верховной власти Зевса».

Гигантомахия. Фрагмент Пергамского алтаря. Мрамор (ок. 180 г. до н. э.).

Киклоп Полифем. Иллюстрация к «Гомеровским поэмам» (1885 г.).

Наконец, окончательная победа над хтоническими силами была одержана Зевсом, одолевшим великана Тифона, порождение Геи и Тартара.[13] По Аполлодору, Тифон имел «смешанную природу человека и зверя. Часть его тела до бедер была человеческой и своей огромной величиной возвышалась над всеми горами. Голова его часто касалась звезд, руки его простирались одна до заката солнца, другая — до восхода. Они оканчивались ста головами драконов. Часть его тела ниже бедер состояла из огромных извивающихся кольцами змей, которые, вздымаясь до самой вершины тела, издавали громкий свист. Все тело его было покрыто перьями, лохматые волосы и борода широко развевались, глаза сверкали огнем». Тифон притязал на владычество над миром, но был побежден Зевсом, который решил исход поединка, придавив противника горой Этна.

Змеиная природа Тифона и образ Зевса как повелителя неба и метателя молний (перунов) позволяют предположить в поединке Зевса с Тифоном традиционный сюжет индоевропейской мифологии — борьбу бога-громовержца со змеем. Тот же сюжет, кстати сказать, но уже на «местном» уровне, присутствует в мифе о победе Аполлона над чудовищным змеем Пифоном, опустошавшим окрестности Дельф: одолев Пифона, Аполлон основал на месте древнего святилища Геи свой храм и учредил Пифийские игры.

Поединок Зевса с Тифоном. Рисунок на греческой вазе.

С победой над Тифоном завершился «героический период» деятельности олимпийских богов. Мир обрел стабильность и даже незыблемость и более не требовал космического вмешательства. Боги отныне могли заниматься (и занимались) исключительно «внутрисемейными» делами, подвиги же (даже космические по своему масштабу, как, например, деяние Геракла, вместо Атланта державшего на своих плечах небесный свод) стали уделом полубогов-героев и обыкновенных людей.

Аполлон поражает Пифона стрелой. Рисунок на греческой вазе.