"Николай Дмитриевич Телешов. Тень счастья" - читать интересную книгу автора

назвали даже Вашего имени. Я не знаю еще, как Вас зовут, но Вы мне уже не
чужая. Я сам не понимаю, почему это так; может быть, потому, что я слишком
одинок и Вы единственный человек, которому я рад поверить, и чувствую, что
встречу такой же отклик. Кто бы Вы ни были, я вперед благословляю тот
день, когда мы встретимся.
Это будет счастливый мой день. А я не избалован счастьем... Поймите же,
как жду я этой встречи. Умоляю Вас, не откладывайте нашу встречу. Через
два дня, в эту пятницу, у Гоголя, ровно в 6 вечера".
За эти два дня Рыбаков так много передумал и перечувствовал, точно
прожил несколько лет. Не было минуты, чтобы он яе думал о таинственной
незнакомке. Он перебирал в памяти все женские имена, гадая, какое из них
носит его незнакомка. Что она молода и прекрасна, в этом уже не было
никакого сомнения. Вся душа его открывалась навстречу ей, все его мысли
неудержимо летели к Невидимке, как он стал называть ее за неимением
настоящего имени. Насилу дожил он в нетерпении своем до пятницы. Он считал
уже, что только часы - три, два, один час - отделяют его от встречи. Как
вдруг швейцар подал ему письмо, присланное в контору с нарочным.
"Дорогой друг мой, - прочитал он в записке, и лицо его омрачилось. -
Только сию минуту я получила ваше письмо.
Спешу предупредить, чтобы вы опять не ждали меня напрасно, что я
сегодня ни в коем случае не могу быть. Я напишу вам на днях, когда я
свободна. Ваше письмо достазпло мне искреннюю радость; я вижу теперь, что
мы скоро будем близкими друзьями, да мы и сейчас уже друзья, не правда
ли?.. Про себя могу сказать вам пока только, что зовут меня Анной, что мне
21 год и что, если вы возле меня почувствуете себя хоть на минуту
счастливым, я буду этим счастлива всю жизнь. Пишите мне чаще, каждый день
(почтамт, предъявителю и т. д.), пишите, пока мы, наконец, не встретимся.
Знайте, что в день, когда вы мне не напишете, я буду очень грустить. Ваша
Анна", И мысли и чувства Рыбакова совершенно запутались.
Досада на кого-то, и печаль, и в то же время буйная радость овладевали
душою Виктора Васильевича. Возле него, несомненно, стояло его счастье,
улыбалось ему, сияло, а он был точно слепой и не мог увидеть ни сияния, ни
улыбки, ни лица счастья. Но не сон ли все это?.. Нет, не сон. Каждый почти
день получал он либо письмо, либо коротенькую записку с ответами на свои
письма, на свои вопросы, переходившие мало-помалу незаметно для него
самого в мольбы о свидании. Но что-то роковое стояло поперек пути и не
давало встречи. Оба они посылали друг другу сначала загадочные, потом
нежные, потом пламенные слова, оба, точно потерявши рассудок, говорили о
любви, о восторгах, о страданиях, мечтали о весне и о солнце, о зеленой
роще, о счастье среди природы и без людей.
Рыбаков уже знал, что по утрам, прежде чем проснуться, он повторяет
бессчетно имя своей Невидимки, а потом уже, с именем ее на устах и в
сердце, открывает глаза.
И когда засыпает, то последнее, что исчезает из сознания и из памяти, -
это имя ее...
Он не знал и не отдавал себе отчета, как могло все это случиться. Но
было ясно, что он любит и любим...
Кем любим?.. Кого он любит?..
Мучительно жгло все это его мозг. Но воображаемая Невидимка стояла
перед ним как живая... Вблизи себя он чувствовал ее лицо, глаза, волосы,