"Григорий Темкин. Двадцать шестой сезон" - читать интересную книгу автора

нужен помощник. Что вы имеете против Новичкова? Возьмите. Это пойдет ему
на пользу.
Я развел руками и сел в кресло.
- Рафик, ты же знаешь...
- Ну, раз у вас кандидатов больше нет - вопрос решен. - И экран погас.


Красное солнце вздрогнуло и поползло прочь от своего ослепительного
желтого соседа, по-прежнему упорно стоявшего в зените. Видимого смысла в
упрямстве Желтого солнца не было, оно тоже могло бы спокойно передохнуть,
опуститься за горизонт, прочерченный островерхими вершинами. За время
беспрестанного труда обоих солнц материк, неузнаваемо преобразился. Еще
недавно покрытый растительностью континент превратился в гигантский
раскаленный остров, со всех сторон омываемый обжигающим плазменным
бульоном. Все, что могло гореть, уже сгорело, растаяли последние дымы, и
твердая поверхность застыла в мертвенной неподвижности. Чернели редкие
обугленные кости стволов, белели валуны, потресканными черепами усеявшие
равнины, смотрели в небо пустые впадины пересохших озер.



2

Прокатившись румяным колобком по трепещущему от изнурительного зноя
небу. Красное солнце замерло на острие самой высокой вершины. Повисело
немного, затем сорвалось и заскользило дальше, по невидимой стороне горы,
постепенно пряча за ней свое сияние. В абсолютно пустой, прозрачной
голубизне, накаленной вторым светилом, как будто из ничего
материализовалось облачко. Сначала легкое, воздушное, будто сотканное из
тумана, оно вскоре разрослось, нахмурилось, потемнело. Вокруг него точно
так же возникали и мрачнели новые облака, сливались друг с другом, и вот
полнеба затянула упругая сизая туча. Желтое солнце тщетно силилось
прорваться сквозь темную вату. Туча набухала, округлялась, пока не начала
проседать от собственной тяжести. Хлынул дождь.


В редакционном буфете, несмотря на сравнительно ранний час, уже сидели
репортеры "Пальмиры-информ". Я на минуту остановился. Хотелось уединения.
Но не строгого холодного уединения пустого кабинета, а уединения теплого,
дружелюбного, которое пахнет резаным лимоном и варящимися сосисками. У
входа, уткнувшись в чью-то рукопись, угрюмо тянул апельсиновый сок
чернокожий Нгомо. Самый дальний, потому самый излюбленный мною угловой
столик был уже оккупирован отделом искусства в полном составе: сгрудившись
всемером вокруг четырехместного столика, заставленного чашками с дымящимся
кофе, они яростно и самозабвенно обсуждали очередную изовыставку. Я прошел
к единственному свободному столику в центре зала.
Мягко шурша резиновыми колесиками, подкатила Зоенька - кибер-буфетчик,
наделенный юмористами из хозгруппы обликом хохломской матрешки.
"Завтра вылетаю", - я попытался сосредоточиться на своих проблемах.
В дверь буфета просунулась краснощекая голова, перечеркнутая вдоль