"Владимир Тендряков. Не ко двору" - читать интересную книгу автора В тот же день они назвали дочь Ольгой.
А поутру пришел первый гость. Гость не к Федору и не к Стеше. Раздался стук в дверь, через порог перешагнула девушка, стряхнула перчаткой снег с воротника. - Здравствуйте. Здесь живет Ольга Соловейкова? Федор и Стеша даже растерялись, не сразу ответили. Да, здесь живет... Всего десять дней, как она появилась на свет и имя свое, Ольга, получила только вчера, вчера только принесли ее в эту комнату. - Здесь живет, проходите, пожалуйста. Девушка сняла пальто, достала из чемоданчика белый халат, попросила теплой воды, вымыла руки. - А кроватку надо приобрести обязательно. Детский врач долго сидела со Стешей, еще раз напоминала ей, как надо и в какой воде купать, в какие часы кормить, как пеленать, как присыпать, с какого времени можно вынести на улицу. От приглашения попить чайку отказалась: - У меня не один ваш пациент. Это был первый гость. За ней стали приходить гости не по одному на день. Одной из самых первых приехала тетка Варвара. Она внесла в маленькую комнатку какие-то пахнущие морозом узлы, скинула свой полушубок и долго стояла у порога, потирая руки, говорила баском: - Обождите, обождите, вот холодок с себя спущу... Уж взглянем, взглянем, что за наследница. Успеется. Первым делом она принялась развязывать свои узлы. - Принимай-ко, хозяюшка,- обращалась она к Стеше, нисколько не смущаясь масло, мед, мясо. Ты, Федор, жену теперь корми лучше, через нее ребенка кормишь, помни! Степанида, поди сюда... Да брось в молчанки играть. Вот уж теперь-то нам с тобой делить нечего. Уж теперь-то мы должны душа в душу сойтись. Поди сюда. Это от меня. Ситец белый, пять метров. Ты его на пеленки, гляди, не пускай. На пеленки-то старые мужнины рубахи разорви, простирай их, прокипяти... Ей, несмышлешке, все одно что пачкать. Это на распашонки раскрой да на наволочки. С умом берись за хозяйство-то. Стеша, не привыкшая "ждать добра" от чужих, тем более от тетки Варвары, растерялась сначала, но когда гостья обратила внимание на составленные стулья и заявила, что сегодня же накажет плотнику Егору делать кроватку, размякла. Варвара, подойдя к постельке, толстым коротким пальцем повертела перед лицом девочки, та громко расплакалась. - Уа, уа,- передразнила Варвара, морщась от удовольствия.- Голосистая. Кровь-то, сразу видать, соловейковская. Ряшкины не крикливы - и сердятся и радуются про себя только. Даже это почему-то не обидело Стешу. Пришел в гости и Чижов, с тщательно вымытыми руками, побритый, пахнущий тройным одеколоном. Он попросил подержать завернутую в одеяло Олю. Держал неумело, на вытянутых руках, с улыбкой до ушей, разглядывал, приговаривал: - Уже человек. Уже человек. А? Когда Стеша наконец отобрала дочь, он удивился: - Не тяжела, а руки устали. Почему бы это? Потом сидели они втроем за семейным столом, пили чай, и Чижов |
|
|