"Владимир Тендряков. Не ко двору" - читать интересную книгу автора

В тот же день они назвали дочь Ольгой.
А поутру пришел первый гость. Гость не к Федору и не к Стеше. Раздался
стук в дверь, через порог перешагнула девушка, стряхнула перчаткой снег с
воротника.
- Здравствуйте. Здесь живет Ольга Соловейкова?
Федор и Стеша даже растерялись, не сразу ответили. Да, здесь живет...
Всего десять дней, как она появилась на свет и имя свое, Ольга, получила
только вчера, вчера только принесли ее в эту комнату.
- Здесь живет, проходите, пожалуйста. Девушка сняла пальто, достала из
чемоданчика белый халат, попросила теплой воды, вымыла руки.
- А кроватку надо приобрести обязательно.
Детский врач долго сидела со Стешей, еще раз напоминала ей, как надо и
в какой воде купать, в какие часы кормить, как пеленать, как присыпать, с
какого времени можно вынести на улицу. От приглашения попить чайку
отказалась:
- У меня не один ваш пациент.
Это был первый гость. За ней стали приходить гости не по одному на
день.
Одной из самых первых приехала тетка Варвара. Она внесла в маленькую
комнатку какие-то пахнущие морозом узлы, скинула свой полушубок и долго
стояла у порога, потирая руки, говорила баском:
- Обождите, обождите, вот холодок с себя спущу... Уж взглянем,
взглянем, что за наследница. Успеется.
Первым делом она принялась развязывать свои узлы.
- Принимай-ко, хозяюшка,- обращалась она к Стеше, нисколько не смущаясь
тем, что та сдержанно молчит.- Это вам подарочек от колхоза: мука белая,
масло, мед, мясо. Ты, Федор, жену теперь корми лучше, через нее ребенка
кормишь, помни! Степанида, поди сюда... Да брось в молчанки играть. Вот уж
теперь-то нам с тобой делить нечего. Уж теперь-то мы должны душа в душу
сойтись. Поди сюда. Это от меня. Ситец белый, пять метров. Ты его на
пеленки, гляди, не пускай. На пеленки-то старые мужнины рубахи разорви,
простирай их, прокипяти... Ей, несмышлешке, все одно что пачкать. Это на
распашонки раскрой да на наволочки. С умом берись за хозяйство-то.
Стеша, не привыкшая "ждать добра" от чужих, тем более от тетки Варвары,
растерялась сначала, но когда гостья обратила внимание на составленные
стулья и заявила, что сегодня же накажет плотнику Егору делать кроватку,
размякла.
Варвара, подойдя к постельке, толстым коротким пальцем повертела перед
лицом девочки, та громко расплакалась.
- Уа, уа,- передразнила Варвара, морщась от удовольствия.- Голосистая.
Кровь-то, сразу видать, соловейковская. Ряшкины не крикливы - и сердятся и
радуются про себя только.
Даже это почему-то не обидело Стешу.
Пришел в гости и Чижов, с тщательно вымытыми руками, побритый, пахнущий
тройным одеколоном. Он попросил подержать завернутую в одеяло Олю. Держал
неумело, на вытянутых руках, с улыбкой до ушей, разглядывал, приговаривал:
- Уже человек. Уже человек. А?
Когда Стеша наконец отобрала дочь, он удивился:
- Не тяжела, а руки устали. Почему бы это?
Потом сидели они втроем за семейным столом, пили чай, и Чижов