"Владимир Тендряков. Суд" - читать интересную книгу автора

- Наверно, бывает, хотя и редко,- неохотно согласилась врачиха.- Не
очень-то привлекательное занятие такой туше при таких условиях вскрытие
делать с моими инструментами. Поищем еще.
- Ищите. И нам интересно знать, что от пули дядько погиб, а не от своей
сердечной слабости. Обе пули мимо него прошли, тогда и вовсе не
выпутаешься...
- Обождите, обождите! - Врачиха ухватилась обеими руками за медвежью
морду, с усилием раздвинула пасть.- Ну, так и есть! Как же я раньше-то не
догадалась? Глядите! Убит! Пуля попала прямо в раскрытую пасть. Видите,
выбиты передние зубы, в том числе и клык. И кажется... пуля прошла ниже
глотки...
- Кромсайте! Ищите пулю! - приказал прокурор. Врачиха сокрушенно
покачала головой.
- Такие могучие кости и сочленения, а я инструменты-то взяла...
- Ищите!
Следователь присел на корточки рядом с врачихой.
Медведь лежал на самом солнцепеке. Воздух застыл от зноя. От звериной
туши несло крепким, острым запахом нечистоплотного лесного животного, к нему
примешивался неприятно мутящий запах свернувшейся крови. Все отошли в
сторону, уселись в тени, только следователь остался возле врачихи, помогал
ей. Да вокруг ходил шофер, с любопытством и удивлением приглядывался к
убитому зверю.
Прокурор, вытянув на траве негнущуюся ногу, задумчиво курил. Дудырев
казался тоже спокойным, но его слишком неподвижное осунувшееся небритое
лицо, устремленный вперед из-под тяжелого лба замороженный взгляд, жадные
короткие затяжки папиросой выдавали взволнованность.
А в нескольких шагах от них сидели рядышком и молчали фельдшер Митягин
и отец убитого - Михайлo Лысков. Голова Митягина безвольно поникла на грудь.
Михайло устало мигал, глядя куда-то мимо врача и следователя, возившихся у
медвежьей туши. Это был тщедушный мужик с надубленным, изрезанным глубокими
морщинами кротким лицом, один из тех, про кого обычно говорят - воды не
замутит. Все время он держался в стороне, не плакал, не кричал, не приставал
ни к кому с вопросами, и о нем как-то забыли.
Семен Тетерин, всегда уверенный в себе, всегда спокойный, на этот раз
чувствовал в душе непонятный разлад. Его расстраивала возня около медведя,
озлоблял парень - шофер с дудыревской машины. Ходит вокруг зверя, глядит не
наглядится на диковинку. Рядом же убитый человек лежит, такой же парень, как
и он. Неужели медведь интереснее? Посовестился бы для виду пялить глаза.
Раздражали Семена и яркий солнечный свет, и запах медведя, и долговязый
следователь, и врачиха. Он постоянно ощущал присутствие Михайлы, боялся
взглянуть в его сторону... Даже мальчишкой Семен не плакал. Мать, которой
случалось задавать ему трепку, всегда жаловалась: "Не выбьешь слезу из
ирода". А тут надрывается душа, кипят слезы, вот-вот вырвутся - это при
людях-то! Вот бы подивились: Семен-медвежатник, ну-ко, слезу пустил...
Наверно, всем было нелегко, даже прокурор, посторонний к событию
человек, приехавший сюда по службе, произнес со вздохом:
- Вот ведь как получается: не угадаешь, где несчастье настигнет. Чистая
случайность.
Дудырев, к которому он обратился, промолчал.
В это время следователь и врачиха поднялись возле медвежьей туши.