"Владимир Тендряков. Чрезвычайное" - читать интересную книгу автора И при каждом "здравствуйте" встает прошлое - то далекое, полузабытое,
то свежее, отдаленное от этого утра годом, другим. И не понять, радость или грусть доставляют эти щедрые и доброжелательные приветствия. Скорей всего то и другое вместе. Шел один из покойных периодов моей жизни. Неожиданный случай оборвал его. 2 Ко мне в директорский кабинет ворвалась десятиклассница Тося Лубкова. С силой отбросила дверь, лицо красное, распухшее от слез. - Подлость! Все одинаковы!.. Все!! При каждом слове с ног до головы содрогается, сквозь слезы глядят круглые, злые глаза, волосы растрепаны, плечами, грудью подалась на меня - и это Тося Лубкова, неприметная из неприметных, самая робкая, самая тихая из учениц. - Ни одного доброго человека во всей школе! Ненавижу! - Сядь! Расскажи толком. - Что рассказывать!.. Без меня расскажут... Донесут... Голос сорвался, стиснутыми кулаками сжала виски, разметав волосы, рывком повернулась к дверям. Но в это время двери раскрылись, и Тося, передернувшись (по спине почувствовал почти животное отвращение), отскочила, свалилась на диван, уткнулась мокрым лицом в руки, плечи затряслись от рыданий. шеей, словно жиденький дубок, выросший в тени. Сейчас он весь как струна, тронь - зазвенит. Лицо же суровое, в глазах плещет гнев. - Что случилось? - Вот. - Саша протянул мне толстую тетрадь. - Что это? - Дневник. - Какой дневник? Чей? - Ее. С дивана, где лежала Тося, донесся стон. Я недоуменно вертел в руках тетрадь. - Как он к тебе попал? - Под партой нашел. - И что же? - Я открыл... - Чужой дневник! - Так я не знал, что это ее дневник. Вообще не знал, что это такое... - Ну? - Тут, Анатолий Матвеевич, такое написано!.. Я сразу собрал ребят - комсомольцев и... - И прочитал им чужой дневник? - Анатолий Матвеевич! - Шея Саши Короткова вытянулась еще сильней, в глазах сухой блеск, в голосе обида на меня. - Вы прочитайте - поймете: мимо пройти нельзя!.. - Я не привык читать чужие дневники. |
|
|