"Родольф Тёпфер. Наследство" - читать интересную книгу автора

подошел к окну, наслаждаясь тайным волнением, которое обычно порождают такие
бурные сцены. Наступила уже ночь, так что я не мог различить фигуры людей,
но на небе я увидел красноватое зарево, на котором вырисовывались черные
контуры крыш и труб. Отблески зарева падали на высокие стены собора, с
верхушки которого до меня долетал тревожный звон колоколов, то оглушительно
громкий, то замирающий, смотря по тому, в какую сторону бил церковный
"язык" - в мою или в противоположную. "Это велико лепно!" - сказал я себе и
снова уселся перед зеркалом, чтобы покончить с бритьем.
Мне пришлось довольно долго повозиться, в особенности потому, что
положение мое затруднялось почти зажившим небольшим порезом на подбородке,
требовавшим величайшей осторожности. К тому же я время от времени вставал
поглядеть на беспрестанно расширявшееся зарево. В воздух уже высоко взлетали
снопы огненных искр и легко падали вниз со всем великолепием гигантского
фейерверка. "А ведь вблизи это, наверное, очень красивое зрелище, - подумал
я, - надо бы посмотреть на него по дороге в Казино!" Я поспешил завершить
свой туалет; застегнув плащ и натянув белые лайковые перчатки, я пошел по
направлению к предместью. На улицах не было ни души; все лавки были на
запоре. Навстречу мне попались только два или три экипажа, отвозившие
кое-кого из моих знакомых в Казино.
Скоро я дошел до предместья. Бедствие было ужасно, но панорама -
изумительна. Над четырьмя или пятью горящими крышами вились, вздымаясь к
небу, вихри дыма и огня. В центре этой мрачной картины, оглашаемой воплями,
среди невообразимой суеты, виднелись озаренные ярким, словно праздничным
светом набережные, мосты, тысячи мятущихся людей. Жители домов, которым
грозила опасность, выбрасывали из окон мебель или же, с трудом пробираясь
сквозь толпу, сносили свои наиболее ценные вещи в соседнюю церковь открытую
нарочно для этой цели. Мужчины, женщины, дети, вытянувшись в длинные цепи,
начиная от самой реки, передавали друг другу ведра с водой, и мерный звук
пожарных насосов заглушал временами громкие крики толпы. Окруженные со всех
сторон пламенем, мужчины рубили топорами пылающие балки; другие, забравшись
на крыши соседних домов, направляли в бушующий костер шумные струи воды,
вылетавшие из насосов.
"Известно ли отчего произошел пожар? - спросил я у одного очень
озабоченного малого.
- Становитесь в цепь! - отвечал он мне.
- Очень хорошо, но прошу вас ответить, известно ли...
- Слуга покорный, мне не до вас"...
Мне показалось, что этот человек непозволительно груб, и я со скорбью
задумался о дурном тоне, настолько распространившимся в наши дни среди
низших классов, что порядочный человек едва может решиться заговорить с
прохожим, даже соблюдая все правила вежливости.
Однако мои размышления прервал другой голос:
"Эй, вы, молодчик в белых перчатках, идите сюда на подмогу! Здесь есть
место для вас..."
Задетый этим наглым и фамильярным обращением, я перешел на другую
сторону.
"Сюда, сюда! Часовой, приведите сюда этого красавчика!"
Возмущенный, я свернул налево.
"Эй, эй, маркиз, сюда!"
Вне себя, я свернул направо. "Негодяй, если не хочешь работать, я тебя