"Тициано Терцани. Еще один круг на карусели " - читать интересную книгу автора

в котором оказался.
Как старый фрегат, застигнутый бурей, выбрасывает за борт даже бочонки
с порохом и ромом, чтобы не затонуть, я ограничил свои контакты с людьми до
минимума и обрубил все ненужные связи, прежде поддерживаемые по привычке,
для удобства или просто из вежливости.
Мой мир стал миром молчания, праздных часов, ограниченных движений,
бесполезного движения по кругу, хрупкого покоя, которого удавалось
достигнуть, укрывшись от всех этих ветров, дующих за окнами. Я часами
наблюдал, как меняется небоскреб на Ист-Сайд: черный на рассвете монолит в
оранжевом небе; сизый - в ярком свете дня; великолепный, как горящая свеча,
после захода солнца, когда на верхних этажах зажигались огни, превращая его
в светильник для моих бессонных ночей. Случалось, что за целый день я не
произносил ни слова, разве что нехотя выдавливал "добрый день" или "добрый
вечер" портье-доминиканцу, когда шел на прогулку или за покупками.
Я радовался тому, что в голове у меня пусто, а на сердце спокойно. И
еще радовался тому, что никогда еще время не летело для меня так быстро, как
сейчас. Быстро и вдобавок безболезненно - без тоскливого чувства, что оно
улетает зря, без неудовлетворенного чувства долга. Мне нечем было заняться,
не о чем мечтать, не на что надеяться. Мне оставалось только жить в
молчании, в тишине. Как чудесно, что не нужно разговаривать, не нужно ходить
с кем-то ужинать или обедать, не нужно больше играть роль, которую я
исполнял всю жизнь. Какая радость, что я не обязан больше повторять один и
тот же заезженный репертуар! Сколько их было в моей жизни, этих пустых
разговоров! Скольких людей после очередного путешествия я развлекал за
ужином дорожными впечатлениями, историями, сменявшими одна другую, как
полная бутылка вина сменяет выпитую! Мне неприятна была моя прошлая
журналистская жизнь, когда я постоянно добивался у кого-то приема: у
министра или президента, чтобы взять интервью, или у посла, чтобы получить
визу в его негостеприимную страну. Мне казалось, что профессия испортила
меня: успеть вставить ногу, чтобы не захлопнули дверь; понравиться
тому-другому, сделать так, чтобы тебя запомнили, впустили, приняли.
Постоянная охота за информацией, случаями из жизни, а то и просто сказанной
кем-то фразой, чтобы было чем начинить очередную статью. Все, с этим
покончено, того, прежнего Тициано Терцани больше не было на свете, его смыло
потоком красивой светящейся жидкости во время сеанса "химии".
Не нужно больше звонить по телефону, не нужно ходить на "деловые
завтраки". Что за нелепый обычай общаться, знакомиться с людьми, работать -
поглощая при этом пищу! Почему, если с кем-то нужно увидеться, познакомиться
с новым человеком, нужно непременно делать это, что-то пережевывая? Почему,
к примеру, не прогуляться вместе по берегу реки или не поиграть в деревянные
шары?
Свою книгу "Прорицатель мне поведал..." я начал словами: "Жизнь всегда
предоставляет подходящий случай, дело лишь в том, чтобы его распознать".
Тогда, в 1993 году, я предугадал этот случай в предсказании, что должен
погибнуть, если полечу самолетом, - и не полетел. Мне казалось, что рак тоже
подобный случай. Я говаривал в шутку, что мечтаю закрыть свою журналистскую
лавочку, опустить металлические шторы и вывесить табличку "Обед". И вот я
сделал это. Я действительно "ушел на обед". У меня создалось впечатление,
что я сам искал этой болезни.
Вскоре я стал внешне похож на Марлона Брандо в фильме "Апокалипсис