"Роман Терехов. Безымянный мир (начало)* " - читать интересную книгу автора

стоишь или где? - откликнулся грубый голос из соседней комнаты. По коридору
метнулась женская тень. Пахло людьми и их испарениями, какой-то пищей,
химией, перегаром - казармой и общежитием одновременно. Но это лучше, чем
заброшенный бункер или сгоревший броневик.
- Вот здесь и живу, - представил Тагир свое жилище, - Проходи.
Умойся, я сейчас на стол соберу. По пути к самодельному умывальнику -
перевернутой пластиковой двухлитровке с дозатором, Хантер окинул взором
пристанище нового знакомого. На двадцати квадратных метрах уместились две
двухъярусные кровати. Между ними металлическая кустарная тумбочка под окном.
На тумбочке - шлем или продвинутая каска.
Само окно забрано решеткой и мелкоячеистой стальной сетью, и разделено
основательной кладкой на две узких бойницы. У окна на двух бетонных блоках
стояла печка-буржуйка, высунув трубу в верхнюю секцию окна. У печки - ржавый
таз с несколькими горстями мусора на растопку, над буржуйкой на специальной
полке лежали дрова. Знакомые кактусовые колючки и другие - корявые ветки или
идеально ровные поленца разного диаметра. В противоположном от умывальника
углу размещался запертый несгораемый шкаф явно под оружие, рядом с
умывальником столик с примусом. Над ним полка с немудреной посудой. Два
самодельных табурета, стоячая вешалка. Поражало обилие вещей из различного
металла, ничего похожего на дерево среди предметов обстановки не было.
Верхние ярусы нар служили полками для всякого барахла: коробки, тюки,
котелки, фляжки и фляги, вскрытые патронные цинки - на одной кровати и гора
пустых рюкзаков, обуви, спальников, каких-то ведер на другой. Еще один шлем,
чуть более поюзаный, чем на тумбочке. С потолка свисали небольшие мешочки с
припасами, веники незнакомых листьев, бусы вяленого мяса. На спинке кровати
на грубых плечиках висел самодельный бронежилет - куртка на толстой
подкладке со вставленными в специальные карманы стальными пластинами. Второй
лежал под кроватью заскорузлой бурой грудой. Пахло растениями, оружейным
маслом, сгоревшим порохом и ... старой кровью. Тагир запер тяжелую
бронированную дверь на засов.
Поставил в шкаф ствол - занятный гибрид штурмовой винтовки с
компоновкой "булл-пап" и дробовика. "Пулемета на тумбочке не хватает.
Картина Репина - "дом милитариста" - мысленно съязвил Хантер. А вслух не
удержался от комментария:
- Весело вы тут живете, ничего не скажешь.
- Как-нибудь покажу барак рабов и ты поймешь, насколько прав. - холодно
парировал хозяин. Одежда опрятная, можно сказать даже чистая. По сравнению
со смердючей братвой у ворот - Тагир благоухал. В основном смертью. На самом
примитивном, физиологическом уровне Хантер чувствовал, насколько может быть
опасен этот невозмутимый человек без возраста, с украшенным шрамами лицом и
плавными экономными движениями матерого хищника. Вдруг напряжение в комнате
спало.
- Так лучше? - учтиво поинтересовался хозяин.
- Лучше что? А ... - растерялся Хантер, прислушался к своим ощущениям,
теперь Тагир не излучал столь явной угрозы.
- Да, лучше.
- Ну, здравствуй, брат. - на удивление обниматься Тагир не полез.
- И ты, здоров, коли, не шутишь! - Хантер с удивлением услышал свой
стандартный ответ из прошлой жизни.
- Ладно, потом разберешься, по ходу пьесы. - не настаивал охотник. -