"Роман Терехов. Дневник человека " - читать интересную книгу автора

же люди, а я им кровя пущу. Как-то неудобно.
Озвучив страшное обвинение, он не дал соседке сполна насладиться немой
сценой и положил мне руку на плечо. Не так, чтобы пояснить, что нравлюсь я
ему сзади, а так, чтобы потенциальный преступник в моем лице почуял суровую
длань правосудия. Всем своим существом. До мелкой обдриси. Чтобы мысли не
возникло сопротивление оказать. Но я-то не преступник, мне-то чего бояться?
Да я на прошлой неделе сильнее боялся, когда разбирали, почему план по
февралю не сделал.
- Ну, пошли, что ли, артист. - Затылочным зрением 'увидел', как гад
расплылся в улыбочке во все тридцать два. Смотри и учись, зеленый, как я
опытного киллера расколол в пять секунд.
Ага. Щас ботинки зашнурую. Сразу, как говно из штанов вытрясу.
- Что это значит? Вы кто такой? Я с вами никуда не пойду! - истерично
закричал я. В комнате даже проснулся ребенок.
- Спокойно! - штатский попытался развернуть меня и ткнуть в нос ксивой.
В результате сумка с пистолетом выскочила из трясущихся рук и скатилась по
стопке журналов 'Домашний очаг' и 'Космополитен'. Ну и пусть там лежит. У
соседки в прихожей.
- Дураков, не выпендривайся. Пройдешь с нами, понял? - штатский очень
настойчив. Грех отказывать такому человеку. Против своего организма в первую
очередь грех.
Дураков - это я. Не потому, что дурак редкий, а потому что фамилия моя
не частая. Большинство моих контрагентов знали меня по имени-отчеству. В
крайнем случае, как г-на Дурова. И вовсе я не стеснялся своих корней. До 17
века слово Дурак употреблялось как имя собственное, а не как ругательство.
Так звали несмышленых детишек, чтобы их не украли бесы. Нафига бесам
требовались древнерусские детишки, сейчас уже мало кто знает. А вот кривых
ухмылочек моя фамилия всю дорогу вызывала немало.
- Ты кого дураком назвал? - продолжил выпендриваться я. - Что вообще
происходит? Я воду доставляю, че тут непонятно, а? Меня шеф сегодня отправил
в поля, обычно я на телефоне... Эй, да вы чего?
Менты в три руки вытащили меня из квартиры. Не поверили суки ни единому
слову. А ты сам-то поверил? Ни в жизнь. Потому что бред сивой кобылы, а не
легенда.
Штатского утомили мои обильные словоизлияния и он ткнул меня в живот. Я
ойкнул и согнулся.
- Дураков, ты не понял. Ты пойдешь с нами. И будешь вести себя смирно,
иначе я тебя как убийцу моих товарищей пристрелю на месте по законам...
смутного времени. И мне ничего за это не будет.
- За что? Да вы спросите у напарника! У водилы спросите! - хватая
воздух ртом, я хватался за последнюю соломинку. Это я снаружи выглядел для
них лох-лохом, в внутри сновали аццкие мысли: эх, мне бы пестик в кармане,
завалил бы обоих. По пуле в живот сукам, чтоб помучались. И тебе, 'штатский'
и тебе ментенок лопоухий. Потом контроль. Нет, нах контроль. Времени собрать
пушки мне должно хватить. А их сотоварищей, что внизу наверняка в машине
сидят, встретили бы два свежих зомби. Или зомби становятся только от укуса
другого зомби?
Но пушка осталась в чужой квартире. А ножик... Вон у молодого кобура
расстегнута, крякнуть не успею, засадит по самые гланды...
Ментенок меж тем поднес к губам рацию. О-о, да он курсант. И давно они