"Моролинги" - читать интересную книгу автора (Дегтярев Максим)8Над кварталом С-14, как и над всем Южным Пригородом, сгустились облака. Я сделал два круга и посадил флаер на общественной посадочной площадке в квартале С-13, в двухстах метрах от дома Корно. С воздуха я заметил, что на площадке возле дома стоят три флаера. Один принадлежал убитому программисту. Второй был куплен им для Амиреса. Чтобы выяснить, чей же третий, я пробирался к дому с задворок. Широкоплечий парень в комбинезоне городской службы озеленения подстригал черные кактусы. – Велели срезать шипы? - спросил я, догадавшись, кто он такой. Парень окинул меня профессиональным взглядом, посмотрел по сторонам и внятно произнес: – Шипы срезают весной. Затем он скинул правую рукавицу и протянул руку для пожатия. Пожимая ее, я заметил, что рука вся в царапинах. – Амирес не возражал? – Мы сказали, что заказ подстричь кактусы Чарльз Корно сделал накануне смерти. Практически последняя воля. Грех не исполнить. – Флаер ваш? – Наш. Убрать? – Не надо, пусть стоит. Как подопечный? Оперативник с серьезнейшим видом открыл комлог и, посматривая в него, заговорил голосом Макферсона из "Галактического агента - 2": – Со вчерашнего дня никуда не выходил. В десять утра привезли пиццу из "Патио". Посыльный был не из наших. Подозрительный тип. Мы его проверяем. В одиннадцать я предложил Амиресу взглянуть на мою работу. Он сказал, что ему плевать на кактусы и наотрез отказался выйти из дома. На текущий момент это всё. - Он с треском захлопнул комлог. - Продолжать наблюдение? - спросил он, сделав руки по швам. – Сворачивайся, - скомандовал я. – Есть! Разрешите вопрос… – Валяй, - невольно я стал подражать Шефу. – Вы остаетесь следить за домом? – Да, но хотел бы делать это изнутри. – То есть как? - не понял оперативник. – Зайти в гости. – Не выйдет, - помотал он головой и полуметровыми садовыми ножницами. - Он не впустит. Когда я попросил его подписать контракт вместо Корно, он велел оставить контракт в тамбуре. Я ответил, что по инструкции я обязан видеть того, кто подписывает контракт. Тогда он послал меня к черту. – Наверное, он заметил эти ножницы. На его месте я бы ни за что тебя не впустил. – Нет, - серьезно возразил оперативник. - Ножницы я повесил сзади на поясе. Он не мог их видеть. – Ладно, сделаем так. Ты начнешь взлетать и заденешь его флаер. Крылья ему ломать не надо, но сигнализация должна сработать. Не перепутай, его флаер синий, трехместный. "Хонда-Джет", кажется. Оперативник бойко ответил, что мой план ему ясен и что он находит его крайне удачным. – По инструкции, - сказал я, - любой план начальника считается удачным до тех пор, пока не провалится. – Так точно, - согласился оперативник. Я обошел вокруг дома, прижимаясь к стене и подползая под низкими окнами. Встал сбоку от входной двери. По моему взмаху, оперативник завел двигатель и стал сдавать назад, стараясь угодить крылом в дверь синей "Хонды-Джет". Помятую дверь заменить дешевле, чем обтекатель или крыло. Взвыла сирена сигнализации. Я узнал арию Сирены из "Одиссея" в постановке Фаонского Оперного. Эстет чертов… Эстет в желтом шелковом кимоно и сандалиях на босу ногу выскочил из дверей секунд через десять. Он стремглав бросился к флаеру, на бегу посылая проклятия на голову идиота-садовника. У посадочной площадке я сумел поймать его за руку. От неожиданности Амирес забыл, что у него еще есть шанс вырваться и убежать под защиту соседей. Мгновение спустя, он этот шанс потерял: я заломил ему обе руки и потащил обратно в дом. Он шипел, что я за это отвечу. Я говорил, что готов ответить, но у него дома, один на один. У дверей выяснилось, что замок заблокировался, а ключ Амирес в спешке забыл прихватить. Пришлось приковать его к оконной решетке и вскрывать дверь тем же способом, что и позапрошлой ночью. – Ах вот как вы влезли! - шипел он, наблюдая, как я настраиваю сканер-ключ. – Не болтай под руку, - отвечал я. - Чем дольше я буду возиться, тем вернее ты схватишь воспаление легких. На улице было минус один, и Амирес дрожал, как мокрый шнырек. Глядя на него, мне самому стало холодно. Сканер-ключ, словно в издевку, делал вид, будто впервые столкнулся с этим замком. Тьфу, это же другой сканер-ключ - прежний конфисковал Виттенгер. Наконец дверь поддалась. Мы вошли в тесный тамбур. Амиреса уже не надо было принуждать - он хотел поскорее оказаться в тепле. Я взял с него слово не бросаться сразу к видеофону. После того как я захлопнул внешнюю дверь, внутренняя сама собой разблокировалась. – Мне нужно одеться, - сказал Амирес, стуча зубами. В стенном шкафу в холле я нашел какое-то пальто. – Это Чарльза, - запротестовал он. - Я не могу… Через минуту выяснилось, что он солгал: надеть то пальто ему не составило никакого труда. Мы расположились в гостиной, друг напротив друга. Я выставил на журнальный столик пузырек с бутабарбиталом, баллончик "Космической свежести" и литровую бутылку "Столичной". – Выбирай, от чего ты хотел бы уснуть. – Я вас не понимаю, - ответил Амирес и зарылся носом в пальто. – Это от того, что у тебя замерзли мозги. Я пойду тебе навстречу и дам твоим мозгам время согреться. Пока начну говорить сам. В баллончике, как ты, наверное, догадался, не "Космическая свежесть"… кстати, водка в бутылке самая настоящая, попробуешь? Он отказался. – Как хочешь. В принципе, ты мне нужен трезвый, поэтому дважды не предлагаю… Так вот, в баллончике не "Космическая свежесть", а "Буйный лунатик". Это такой газ, я им надышался в кабинете Корно. Сначала я подумал, что газ был предназначен для грабителей, но потом вспомнил, что заснул я после того, как включил компьютер. До этого я некоторое время осматривал стеллажи и спать мне совсем не хотелось. Следовательно, Чарльз Корно сделал "Лунатик" одним из уровней защиты компьютера. Но после убийства в компьютере рылась полиция и никто из полицейских не заснул, поэтому можно утверждать, что защита типа "Лунатик" была во время убийства отключена. Кто же ее тогда включил, а, Рауль? – Полиция и включила. – Глупости, полиции это ни к чему. Если бы в полиции опасались, что кто-то попытается проникнуть в компьютер, они бы установили возле дома охрану. А они даже забыли включить сигнализацию. Разумный ответ есть только один: "Лунатика" включил ты во время следственного эксперимента. Зачем, спрашивается. Против полиции? Но ты знал, что они уже исследовали компьютер и исследовали безуспешно, потому что во-первых хакеры из них бездарные, во-вторых они считали, что убийство было совершено по личным мотивам, поэтому не ставили перед собой задачу найти какие-то скрытые, секретные файлы. Итак, ты боялся не полиции. Ты боялся, что убийца вернется и обыщет компьютер. Ну что, мозги согрелись? – Корно никогда бы не рассказал мне о том, как он защитил свой компьютер. Любой, кто знал его лично, подтвердит вам, что не было в "Виртуальных Играх" человека более скрытного, чем Чарльз. Даже Краузли не имел на него влияния. Чарли знал себе цену. Поэтому ни о каком "Лунатике" я не знал и знать не мог. – Правильно, о "Лунатике" он тебе не сказал. Ты сам на нарвался на газ накануне убийства. Соседи видели "Лунатика" в действии: ты выбежал из дома как сумасшедший, Корно тебя догонял. Соседи приняли это за семейную сцену. Однако это была не семейная сцена. Ты влез в компьютер без спросу и надышался газа. Поэтому ты на собственном опыте знал, что это такое. Ты не стал будить меня до приезда полиции, иначе соседи увидели бы новую семейную сцену: ты убегаешь, а я палю в тебя из бластера. А я, кстати, не плохо стреляю, - и я поправил кобуру под курткой. – Что вы от меня хотите? - спросил Амирес. - Корно я не убивал, это доказано. – Ты не интересовался у Виттенгера, кто доказал твою невиновность? Поинтересуйся при случае. В твоей невиновности его убедил мой босс. Он догадался, что убийца пришел в дом сразу после ухода посыльного из "Рокко Беллс". Ты открыл внешнюю дверь, когда Корно вышел в тамбур забрать заказ. Видишь, какие подробности мне известны. Если потребуется, мой босс с той же легкостью докажет Виттенгеру, что все нераскрытые убийства за последний год совершил ты и никто другой. Чтобы этого не произошло, помоги нам найти настоящего убийцу. – И получить вознаграждение, - ухмыльнулся Амирес. – Хороший труд должен хорошо оплачиваться, разве не так? Ни над одним из моих вопросов он не думал так долго, как над этим. Наверное, он был плохим работником. – Хорошо, я помогу вам, - сказал он через минуту-другую. – Пошли в кабинет, - предложил я. - Там договорим. Мы направились в кабинет. Компьютер работал, с экрана на меня глазели какие-то зеленые черви, высунувшие головы из болотной жижи. – Это случайно не "Шесть Дней Творения"?, - спросил я. – Они самые, - буркнул Амирес. – Какой уровень? – Четвертый начал. – Интересно, дошел кто-нибудь до шестого, - сказал я как бы невзначай. – Вроде дошел кто-то, - отмахнулся Амирес, сворачивая игру. - Но скорее всего это вранье… С полминуты я ждал, пока не упадет пульс. Не надо так волноваться. Ну знает он о Счастливчике, ну и что… – Кто тебе об этом сказал? - спросил я. – О чем? - Пока я себя успокаивал, Амирес успел забыть о Счастливчике. – От том, что у игры есть победитель. – А, вы об этом. Чарли когда-то сказал. Но он сказал, что это какой-то подвох. За месяц дойти до шестого уровня… – Что?! - взревел я. - За месяц?! – Ну да, за месяц. А что? Что, думал я, действительно, что? Вейлинга поставил в тупик вопрос Ларсона о том, когда Счастливчик прислал файлы. Не дав ответить своему помощнику, Краузли ответил сам: файлы пришли месяц назад. Теперь выясняется, что не месяц назад, а в декабре, то есть полгода назад уже было известно, что у игры есть победитель. Краузли соврал, но зачем… Я потребовал: – Расскажи, при каких обстоятельствах Корно сообщил тебе о шестом уровне. То есть о том, что кто-то до него дошел. Амирес сел в кресло и стал вспоминать: – Это произошло где-то в начале декабря, мы тогда уже были вместе. Игрок прислал файлы, их передали Чарльзу на экспертизу. Я спросил, станут ли "Виртуальные Игры" платить выигрыш. Он ответил, что надо придумать, как сделать так, чтобы не платить. Потом. он сказал что-то про подвох, мошенничество или вроде того. Больше на эту тему мы не говорили. – А почему он удивился? Ну выиграли и выиграли… Я понимаю, если бы сборная Фаона кубок мира выиграла, а тут… Чему удивляться-то? Амирес пожал плечами. – Слишком быстро по-моему… Думаете, его убили за то, что он отказался признать победителя? – Пока я только собираю факты. Ты уже сообщил мне что-то новое. Давай, продолжай в том же духе, и мы найдем убийцу. – В каком духе? - насторожился Амирес. – В духе сотрудничества. Зачем ты полез в компьютер без разрешения? Амирес покраснел. – Ладно, - сказал я. - Я не моралист. Любопытство не порок, но оно, как правило, наказуемо. Рассказывай все как есть. – Чарльз вел какие-то исследования втайне от "Виртуальных Игр". – У всех есть тайны от работодателей. Почему исследования, а не, скажем, торговля нелицензионными играми? – Если бы была торговля, я бы и сказал - торговля. Неужели я не отличу торговлю от науки! Не такой и тупой, как вы думаете… – Ладно, не тупой, исследования так исследования. Как ты о них узнал? – Из обрывков разговоров. Я заметил, что иногда, разговаривая с кем-либо по видеофону, он закрывал дверь в кабинет. А если я в кабинете, то просил выйти. – И ты стал подслушивать? – Да, иногда. – Много услышал? – Не очень. Несколько имен и еще какие-то термины, кажется из физики. – Перечисляй! - приказал я, теряя терпение. – Того, с кем он говорил звали Бенедиктом. Про него я все узнал, это студент из Фаонского Университета, Бенедикт Эппель. В разговорах они упоминали Цанса, писателя Брубера и какого-то Рунда. И еще моролингов. А термины… Я запомнил "аттрактор" и "динамическую лингвистику". – А домой к вам Эппель не приходил? – Только один раз, за два дня до убийства. Я напомнил: – Когда мы с Виттнгером допрашивали тебя сразу после убийства, ты об этом ничего не сказал. – Не придал значения, - безыскусно соврал Амирес. – Не ври. Ты приревновал Корно к Бенедикту Эппелю. А Виттенгера ты старался убедить, что ревновать Корно было не к кому. Поэтому ты решил молчать о Бенедикте. – Он урод, - коротко возразил Амирес. – Увидим. Итак, зачем приходил Бенедикт? – Они заперлись в кабинете. Я слышал, что они о чем-то спорят. Снова было что-то о Рунде и моролингах. Бенедикт требовал, чтобы Корно ему рассказал что-то связанное с Рундом и моролингами. Корно, насколько я понял, отказывался. Эппель ушел взбешенный. – Он не грозил, к примеру, убить Корно? – Я не слышал. – А Краузли или Вейлинг не упоминались? – Нет, не… - он запнулся. - Постойте, теперь я понял: Бенедикт угрожал, что расскажет, но я не понял, что и кому… Теперь очевидно, что он готов был донести на Чарльза Краузли, а Чарльз его убеждал, что донос не в интересах Бенедикта. – И, видимо, убедил, - подхватил я. - Бенедикт не стал доносить на Корно. Он его убил. – Если так, - Амирес вжался в диван, - то он может подумать, что мне что-то известно, и я стану следующим… – Сейчас, однако, нет причины тебя убивать, - сказал я. - Давай поищем в компьютере… – Что поищем? – Причины для убийства: файлы, которые Корно старался скрыть от Бенедикта и от тебя. Потом ты позвонишь Бенедикту и скажешь, что нашел то, что ему нужно. Он придет по твою душу, тут мы его и возьмем - с поличным. – То есть вы подождете, пока он меня не убьет? – Не обязательно, но мы постараемся застать кульминацию. В конце концов Корно можно было спасти, если бы скорая приехала на час раньше. Амирес смотрел мне в глаза, решая шучу я или говорю серьезно. – Вы это серьезно? – Ищи файлы, - сказал я зловеще. – Это бесполезно. Они расквантованы и разбросаны среди игровых файлов. Кодов для сборки у меня нет. – А подобрать? – Код? Сразу видно что вы ничего не смыслите в теории кодирования. Попробуйте, начните подбирать. Меня позовите лет через десять. – Хорошо, позову. Если к тому времени ты будешь еще жив. – Хватит меня пугать! - взвизгнул Амирес. - Еще раз говорю: искать бесполезно. Думаете, чем я тут занимаюсь со вчерашнего утра? – В "ШДТ" играешь. – Вот именно! Играю, пока программа-взломщик отыскивает файлы. – Ладно, верю. Давай тогда хотя бы взглянем, что есть в открытом доступе. – Да ради бога… Амирес открыл карту памяти и стал объяснять, где что лежит. Мы нашли папки с готовыми играм, рабочие папки с недоделанными играми, почту, периодику, видеотеку и библиотеку. Я велел открыть библиотеку. – Смотри, - сказал я. - Полно Брубера, включая "Моролингов". Зачем он купил бумажную книгу, если есть цифровая? – Все так поступают, - ответил Амирес. - Сначала читают книгу с экрана. Если понравилась - покупают бумажную. Я посмотрел на стеллаж с книгами и сравнил с каталогом библиотеки. – М-да, чувствуется, Достоевский ему не понравился. – А должен был? - с интересом спросил Амирес. – Не уверен… Возьму на время, - я снял с полки бумажных "Моролингов". – Берите, - равнодушно позволил Амирес. – Тогда пойдем дальше. Открой периодику. Она подскажет нам, в какой области он вел исследования… Упс… В каталоге находилось три десятка изданий, но нашего "Сектора Фаониссимо" среди них не было. – Подсказали? - съехидничал Амирес. – Еще не все потеряно. Убери названия, смысл которых тебе понятен. Посмотрим, что останется. Остались: "Проблемы субквантовых вычислений", "Нелинейная динамика", "Динамическая лингвистка и семиотика", "Новая космология", "Семья и брак". – Ценю юмор, - сказал я. Амирес хмыкнул. Я перекачал на локус нашего агентства все файлы из компьютера Корно. Администратор накопителя предупредил, что я вот-вот забью всю память, отведенную Отделу Оперативных Расследования, и предложил нажать одну из трех кнопок: "Отмена", "ОК", "ОК и больше не спрашивать". Я нажал последнюю. Когда копирование завершилось, я сказал что на сегодня достаточно. Амирес вздохнул с облегчением. С журнального столика я забрал водку и бутабарбитал. – А "Лунатик"? - спросил Амирес. – Оставь себе. Если Виттенгер станет приставать с вопросом, откуда в кабинете появился газ, отдашь ему этот баллончик и скажешь, что нашел его рядом со мной. Я, в свою очередь, подтвержу, что принес в ту ночь "Лунатика" с собой и нечаянно прыснул на себя. Надеюсь, ты догадался убрать баллон с газом из кабинета? – Догадался. – Ну и отлично. В холле Амирес сообщил мне, что я мил и вообще… Будь он поумней, то сказал бы мне это, когда я поймал его на посадочной площадке - я бы оставил его в покое в тот же момент. |
|
|