"Квинт Флоренс Тертуллиан. О покаянии " - читать интересную книгу автора

достигнуть. Ибо кто тебя, мужа столь нетвердого покаяния, окропит самой
обыкновенной водой? Нетрудно украдкой подкрасться и своими уверениями ввести
в заблуждение того, кто совершает крещение. Но Бог печется о Своем сокровище
и не позволит недостойному к Нему пробраться. Что Он Сам говорит? Нет ничего
тайного, что не становится явным (Лук. 8,17). Каким бы мраком ты ни покрывал
свои дела, Бог - это свет. Некоторые же полагают, будто Бога можно вынудить
даже недостойным дать обещанное, и Его свободу превращают в рабство. Если Он
должен нам простить наш смертный долг, Он это делает против воли. Но кто не
согласится с тем, что все допущенное Богом против воли недолговечно? Разве
не многие отпадают впоследствии? Разве не отнимается у многих этот дар? Это
и есть те, которые прокрались, и, допущенные к вере через покаяние, на песке
строят свой дом, которому суждено разрушиться. Поэтому пусть никто не
обольщается, будто ему позволительно грешить, поскольку он числится среди
начинающих учение. Как только ты познал Бога, ты должен иметь страх; как
только воззрел на Него, ты должен чувствовать благоговение. Какая польза от
твоего знания, если ты предаешься тому же, чему и раньше, когда ничего не
ведал? Какое различие между тобой и совершенным слугой Божьим? Разве у
крещеных один Христос, а у оглашенных4- другой? Разве различны предлагаемые
тем и другим надежда и награда, различен страх перед Судом, иная
необходимость покаяния? Это омовение есть запечатление веры, а вера
начинается и свидетельствуется верой в покаяние. Не для того мы крестимся,
чтобы перестать грешить, а потому, что уже перестали, уже омыты сердцем. В
этом и состоит первое крещение слушающего- в безоглядном страхе. Отсюда,
поскольку ты ведаешь Бога, происходят здравая вера и совесть, обращенная к
покаянию. Если же мы перестаем грешить только после крещения, то облекаемся
в одежду невинности уж не добровольно, а по необходимости. Чья добродетель
выше? Того ли, кому нельзя быть дурным или того, кому отвратительно им быть?
Того ли, кому велено освободиться от греха, или того, кто этой свободой
наслаждается? Раз никто, посвятивший себя Богу, не перестает грешить прежде,
чем он связан крещением, то, выходит, мы удерживаем свои руки от воровства
только потому, что крепки запоры, отвращаемся от постыдных вожделений,
удерживаемые только телохранителями. Если кто так полагает, то я не знаю, не
более ли печалится крещеный, что перестал грешить, нежели радуется, что
избежал греха.
Итак, оглашенным следует желать крещения, но не предвосхищать его. Ибо
кто желает, тот почитает, а кто предвосхищает, тот обнаруживает гордыню. В
одном проявляется смирение, в другом- дерзость. Один - печется, другой -
пренебрегает. Один желает заслужить, другой присваивает себе, как нечто
должное. Один получает, другой захватывает. Кого считаешь более достойным,
если не того, кто более совершенен? А кто совершеннее, как не боязливый,
который, следовательно, проникся истинным покаянием? Ибо он боится
согрешить, чтобы не оказаться недостойным крещения. А другой,
предвосхитивший его, - тот не боится, ибо присвоил его себе и потому
находится в безопасности. Но вот покаяние он не исполнил, ибо лишен средства
покаяния, то есть страха. Преждевременное получение чего-нибудь есть
свойство дерзости; оно наполняет просящего спесью и презрением к дающему.
Поэтому оно нередко вводит в заблуждение, так как обещает прежде должного,
вследствие чего дающий всегда оказывается оскорбленным.

7.