"Варткес Тевекелян. Лишь памятью коснусь " - читать интересную книгу автора

этаже. Он беседовал с нами как со старыми знакомыми, откровенно и задушевно,
и мы сразу почувствовали себя свободно. До этой встречи я знал Орджоникидзе
только по портретам, а тут передо мной сидел живой Серго, простой и
доброжелательный. Потом Серго сам зачитал приказ о нашем назначении на
работу в системе Наркомата тяжелой промышленности. Меня назначили
заместителем по общим вопросам начальника одного крупного главка. Пока Серго
зачитывал приказ, у меня голова пошла кругом. Я - и хозяйственник!
Когда все вышли из кабинета, я улучил минуту и обратился к наркому:
- Товарищ Серго, я гуманитарий и о хозяйственной работе не имею ни
малейшего представления, боюсь, что произошла ошибка, на этой новой работе я
провалюсь и подведу вас. Освободите меня, прошу вас.
Серго не рассердился, как я опасался. Он насмешливо оглядел меня с ног
до головы и сказал:
- Нужно справиться... Да, нужно. К сожалению, у нас нет готовых кадров
и по щучьему велению они не явятся. Понимаю, тяжело, и не только вам одному.
До нас еще никто не занимался тем, чем занимаемся мы. Строим и учимся на
ходу, иногда ошибаемся. Говорите, вы гуманитарий. Что ж, это хорошо, значит,
в политике хорошо разбираетесь, меньше ошибаться будете. - Серго умолк и,
глядя в окно, задумался. После непродолжительной паузы повернулся ко мне и
продолжал своим приятным акцентом. - А вы знаете, кто я по специальности?
Фельдшер, понимаете, фельдшер, к тому же лошадиный, иначе - ветеринар.
Вместо того чтобы лечить животных, приходится руководить такой махиной. -
Серго показал на большую карту, висящую на противоположной стене, где были
отмечены предприятия тяжелой индустрии и стройки - заводы, шахты,
обогатительные фабрики и многое другое. - Ничего не поделаешь, надо, партия
поручила. Мне тоже тяжело, еще как! Но я стараюсь изо всех сил, постарайтесь
и вы.
Поняв, что зря затеял этот разговор, я, понурив голову, ушел от
наркома.
Главк, где мне предстояло работать, оказался огромным, отделения и
филиалы во всех союзных и автономных республиках, краях и областях,
шестьдесят восемь действующих и двадцать три строящихся предприятия в разных
концах страны. Огромный аппарат, свыше ста высококвалифицированных
специалистов. В общем, было от чего прийти в отчаяние.
Прежде чем приступить к работе, я долго думал над тем, как вести себя с
работниками главка, которыми отныне мне предстояло руководить. Сделать вид,
что все знаю, и всячески стараться скрыть свое невежество или признаться во
всем и просить у них помощи? Выбрал последнее и с замирающим сердцем
переступил через порог главка. Нелегко ведь признаваться в своем невежестве
кому бы то ни было. А тут еще вопрос, как отнесутся подчиненные к своему
ничего не знающему руководителю? Могут запросто высмеять.
Мои чистосердечные признания, видимо, произвели впечатление, и
специалисты не только отнеслись ко мне доброжелательно, но взялись даже
помочь: они составили график для практических занятий - три часа на неделю в
главной бухгалтерии и по два часа с начальником планового отдела и
трудовиком. Благо тогда были в моде ночные бдения, сидели, вернее,
отсиживались в кабинетах до рассвета, независимо от того, было что делать
или нет. Горит свет в окнах кабинета наркома, значит, сидит у себя начальник
главка, а вдруг он понадобится наркому, за начальником главка тянется целый
хвост замов, помов и прочих ответственных работников. Все бывали заняты