"Нгуен Динь Тхи. Линия фронта прочерчивает небо " - читать интересную книгу автора

Погода испортилась; дождь лил как из ведра вот уже который день. Но
летчики "четверки" постоянно сидели на аэродроме. И если хоть слегка
прояснялось, они уходили в воздух на своих МиГах.
Прошел слух, что в части скоро произойдут большие перемены. Изучая
операции противника, нетрудно было понять, что он стремится сомкнуть кольцо
разрушительных бомбардировок и нанести удар по районам Ханоя и Хайфона. Была
и другая угроза: плотины. Выпало много дождей, и вода в реках поднялась как
никогда. Радио передавало, что американцы бомбили дамбы на реке Ча-ли в
Тхай-бинь{7} и плотины на Красной реке ниже Нам-диня{8}, неподалеку от моря.
Однажды вечером все наконец узнали толком о предстоящих "переменах":
приказом командования часть летного состава переводилась во вновь
сформированный полк. А к ним поступало пополнение из пилотов, только что
закончивших училище. Это коснулось и "четверки". Бан получил повышение и
переводился в новую часть командиром эскадрильи. Шау был назначен вместо
него помощником командира эскадрильи, А к Лыонгу взвено должен был прийти
новичок.
Собрание закончилось, и ребята из "четверки", громко переговариваясь,
вышли из зала. Они столпились вокруг Бана и других уезжавших, острили,
обменивались новостями.
- Счастье, Бан, что твоя "половина" успела навестить тебя до отъезда!
- Такая моя судьба! Хозяйка у меня хоть на вид и простовата, а чует
издалека, когда что-нибудь предстоит. И сразу - тут как тут!
Все дружно расхохотались. Не было человека в эскадрилье, который не
знал бы жену Бана. Ребята ее любили.
Их поженили еще в детстве, согласно старинному обычаю, принятому у них
в деревне. В молодые годы Бан был бедняком, оборванным и темным, но потом
пошел учиться. Учился долго и даже ездил за границу. Он и сейчас еще мужчина
хоть куда! А жена выглядела старше его. На лице ее оставили след годы,
прожитые без мужа, когда надо было самой и работать, и присматривать за
детьми, держа, как говорится, весь дом на своих плечах. С тех пор что Бан
служил в полку, она приезжала несколько раз, оставаясь иногда и на неделю.
При виде мужа лицо ее озарялось; на щеках появлялся румянец, глаза блестели,
и она казалась моложе и краше собою. Всякий раз она появлялась нагруженная
гостинцами и баловала ребят когда курятинкой, когда бананами, крушиной или
плодами нян и ваи{9} - "дарами своего сада".
- Жаль, конечно, Бан, что ты уезжаешь. Но самое обидное - не видать нам
теперь угощения!
- Слушай, а ведь твоя жена обещала просватать за нас своих племянниц!
- Ну, хватит, ребята, скоро отбой.
Лыонг и Шау вернулись в свою комнату. Они опустили накомарники и
разобрали постели, но спать еще не хотелось. Шау решил напоследок попить чаю
и возился с термосом и заваркой.
- Опять дождь заладил на всю ночь, - сказал он, - никак не уснешь:
тоска по дому одолевает. Недавно получил письмо оттуда{10}, от моего старого
друга. Когда ханойское радио впервые передало, что наши истребители сбили
американцев - он в это время сидел у включенного приемника и обедал, - он
поперхнулся, бросил чашку и палочки, вскочил и, не помня себя, выбежал из
дому...
Со двора, где давно уже не было ни души, послышались звуки аккордеона.