"Борис Тихомолов. Кряка (детск.)" - читать интересную книгу автора

насторожённо на чёрный пластмассовый репродуктор, висевший на стене между
окнами. Из репродуктора лилась весёлая музыка.
Немного погодя, когда все забыли о разговоре про инкубатор, репродуктор
захрипел, прокашлялся и объявил всё то, о чём говорила бабушка.
Папа сказал, обращаясь к дочке:
- Ну вот, слышишь?
Дина упрямо сжала губы.
Потом выступали пионеры.
Всё было очень понятно. Дина соглашалась с ними и даже сама решила
принять участие в закупке, но яйца от своих уток она никому не отдаст.
Никому! Дина уже видела: бегает по двору вперевалку целая куча утят, и
среди них, самый большой, самый красивый, Кряка! Разве можно такого отдать?
Динин папа, развёртывая газету, чтобы почитать после ужина, посмотрел
насмешливо на дочку и сказал убиравшей посуду маме:
- Идёт борьба с пережитками капитализма. Частнособственнические
настроения подвергаются давлению общественности, - и закрылся газетой.
Дина обиделась, надула губы. Любит отец говорить какие-то заковыристые
слова:
"частнособственнические настроения", "пережитки капитализма". Какие тут
пережитки, если она хочет вырастить особую породу уток?
Дина собиралась так просидеть долго, до тех пор пока отец не погладит
её по голове и не скажет: "Ну, ну, дочка, не сердись, я пошутил". Но тут
кто-то, хлопнув наружной дверью, завозился в сенях. Дина побежала
смотреть. Это были двойняшки Захаровы. Сняв сапоги и стряхнув с синих
байковых шаровар дождевые капельки, они вошли в комнату. Поздоровавшись в
один голос, девочки размотали платки, шмыгнули носами и вытерли их
ладонями. Всё это делалось размашистыми одинаковыми движениями, и от этого
казалось, что пришёл один, курносый, веснушчатый -мальчишка, только он
почему-то двоится в глазах.
Динин папа, опустив газету, с любопытством посмотрел на девочек.
- А мы утиные яйца закупали, - сказала одна из них. - Я сто двадцать
набрала, а Женя - сто.
- Вот и неправда! - возразила Женя. - Я - сто три.
"Ага, - подумал Динин папа, - сейчас я разберусь наконец, кто из них
Лида, кто Женя".
Но разобраться ему так и не удалось. Дина обняла обеих, закружилась с
ними по комнате. Потом они уселись в углу, возле Дининого стола, и
затараторили так, что папе пришлось уйти с газетой в спальню.
Девочки трещали долго. Потом стали шептаться, что-то высчитывать, о
чём-то договариваться и, наконец, разошлись.
Дина, напевая песенку, уложила в портфель тетради, книги и, очень
довольная проведённым вечером, улеглась спать.


УПАДЫШ


Утро было хоть и весеннее, но серое, холодное. Над голыми макушками
акаций с прошлогодними, шуршащими на ветру стручками проносились лохматые
облака, из которых нет-нет, да и заморосит мелкий дождичек.