"Екатерина Тильман. Управление случайностями" - читать интересную книгу автора

какая разница, от кого придет известие - от студента-практиканта или от
куратора района? О том, что тот может счесть это оскорбительным нарушением
субординации, Евгений как-то не подумал...
- ...Утром за мной прилетели два агента СБ, - закончил Сэм свой
рассказ. - Они проводили меня в столицу, и больше мы с Евгением не
встречались. Два месяца я действительно проболтался в их институте, просто
чтобы прийти в себя. Потом понял, что если не возьму себя в руки, то так и
останусь "экспериментальным образцом", причем с резко падающей ценностью!
И моим последним экспериментом для СБ стало предчувствие себя в "Лотосе":
я очень уверенно сказал, где хотел бы жить, хотя до этого о "Лотосе"
ничего не слышал... Но вот что странно, - он поднял на Юлю удивленные
глаза, - почему еще тогда, в горах, я не вышел сюда? Это было бы проще...
Впрочем, - махнул он рукой, - я ведь даже не помню, как шел! Если бы
помнил... - Сэм вздохнул и замолчал на полуслове.
Юля тоже сидела тихо. История Сэма потрясла ее - даже несмотря на то,
что о многом она догадывалась и раньше. Но одно дело догадываться, и
совсем другое - ощутить вслед за рассказчиком! Бедняга Сэм... Семен! Мало
ему досталось, чтобы тут же пережить еще и смерть Тонечки! Ну почему к
некоторым людям судьба особенно жестока?!
А ведь Тонечка даже не вспоминала о нем... Может быть, не так уж и
много он для нее значил? Впрочем, об этом Сэму лучше не знать. И все-таки
один вопрос Юля должна была задать. Он и раньше приходил ей в голову, но
тогда она не решалась об этом заговаривать.
Тонечка... Ее немного странное имя наводило на мысль о ее возможном
происхождении! Однако Сэм довольно резко отреагировал на юлино
любопытство:
- Если она не ответила тебе, с чего ты взяла, что можно спрашивать у
меня? Даже если я что-то и знаю... Вот ты смогла бы пересказать чью-нибудь
исповедь?
От его слишком прозрачного намека Юле стало неловко: пересказывать
его исповедь она не собиралась... но это же другое дело! Он, в отличие от
Тонечки, жив и здоров - а она уже не может рассказать или не рассказать,
ответить или не ответить... Так не сродни ли забвению такая деликатность?
Она не сумела выразить своих чувств словами, но Сэм, похоже, понял ее.
Лицо его стало немного виноватым, и он, помедлив, ответил:
- Не знаю я, Юля. Честное слово, не знаю! Прямо я не спрашивал, а
так... Язык она знала блестяще, и не только язык - вообще страну хорошо
понимала. Но... Не похожа она была на наших!
Вот на такой неопределенной ноте и закончилась их беседа. Засыпая,
Юля видела перед собой круговорот лиц: Сэм, в беспамятстве пробирающийся
по темным горам... Евгений, открывающий дверь на полуночный стук... И
Тонечка, которая в это время спокойно жила в "Лотосе" и не подозревала о
предстоящей встрече...
Интересно, а какая она была в это время? Странно, но представить себе
Тонечку спокойной и счастливой Юля никак не могла... А ведь они с Сэмом
были любовниками, не плакали же они друг у друга в объятиях, в самом-то
деле?! Наверное, были счастливы... Однако Сэм тоже почти ничего не знает о
ней - разве так бывает между близкими людьми?
...Мысли путались, и Юля чувствовала, что погибшая подруга не стала
понятнее - только боль потери подступила снова, став еще острее, словно