"Екатерина Тильман. Управление случайностями" - читать интересную книгу автора

взялась опекать новичка, знакомить его с традициями общины, с принятым в
ней сленгом. ("Хватит расспросов, Сэм, - ворчала она иногда. - Что, как,
откуда... Вот возьми и почитай!")
Он впадал в бешенство от ее стремительно-метафоричного стиля, но
Тонечка всегда охотно переводила непонятные выражения - черт возьми,
невозможно было определить, какой из двух языков родной для нее! Не была
ли она и в самом деле эмигранткой? Неизвестно: дневник был начат
одновременно с ее появлением в "Лотосе" ("первая страница новой
жизни..."), что было раньше, никто не знал...
Он покривил душой, говоря Юле, что не спрашивал Тонечку о прошлом.
Спрашивал, и не раз! Поначалу она пыталась молча избегать вопросов, потом,
устав от настойчивости Сэма, отвечала всегда одно и то же: "Любопытному на
днях прищемили нос в дверях! Отцепись, Семка, я же сказала тебе: я
марсианский лазутчик!" (Части тела и планеты варьировались в зависимости
от настроения, прочее оставалось неизменным...) Впрочем, скоро Сэм
перестал быть назойливым: обстановка "Лотоса" исподволь отучала от
плебейских привычек. Высший пилотаж доверия - не лезть друг другу в душу,
оставаясь при этом друзьями...
Тонечка стала для него больше, чем другом, больше даже, чем
любовницей. Иногда Сэм поражался: что она нашла в нем? Почему не
обижалась, не раздражалась, не стала презирать, а терпеливо поднимала до
своего уровня? Буквально заставляла тренировать дар предсказания, учила
логике, теории вероятности... К сожалению, Сэму так и не удалось стать
примерным учеником!
Может быть, поэтому Тонечка и оставила его? Не позвала с собой, когда
собралась уйти из общины, почти не писала - так, приветы-поздравления...
...Он помнил, как Тонечка решила уйти - хотя поначалу казалось, что
она шутит, он даже не сразу встревожился... ("Тебе не казалось
неправильным, Сэм, одно обстоятельство, - спросила она, как-то в
совершенно неподходящей для серьезных бесед обстановке, впрочем, к такому
он уже привык, - а именно: чем сильнее касается предсказателя какая-то
ситуация, тем менее точны предсказания? Если подходить с точки зрения
классического здравого смысла, это совершенно нелогично!" Сэму вопрос
казался раздражающе простым, и он ответил не задумываясь: "Ты же сама
говорила о рефлексии! Вечные "а если", на которые не хватает энергии..."
Ему показалось, что взгляд подруги стал разочарованным, она отвернулась от
него, но все же объяснила: "Предположим, у нас имеется бесконечный
источник энергии - может быть, так оно и есть, мы же ничего толком о себе
не знаем! Или более печальный вариант: перерасход энергии вызовет коллапс,
сжатие времени - то есть узнавший о себе слишком много погибнет сразу..."
"Что?! - подскочил Сэм, уловивший наконец суть разговора. - Ты что такое
говоришь?" "Я говорю, - со вздохом пояснила Тонечка, - что истина, как
водится, лежит где-то между этими крайностями. И мне очень хочется узнать,
где именно!")
Лишь тогда он понял, что разговоры о развитии дара предсказания вовсе
не были теоретическими. Но когда Тонечка заявила, что ей для этого нужно
остаться одной... ("Что за глупые фантазии! - кричал он ей тогда. - Чем
тебя не устраивает "Лотос"? Почему надо ехать неизвестно куда... где ты
будешь работать, как ты будешь жить?!" "Ну-ну, - отмахнулась Тонечка. -
Хватит шума! Сказано: для серьезного труда требуется удалиться от женщин.