"Джулия Тиммон. С огнем не шутят " - читать интересную книгу автора

- Мне тоже очень приятно.

3

При всей своей поразительной женственности ела Ева с аппетитом и
увлеченностью ребенка-сластены, наконец заполучившего долгожданный десерт.
Себастьян, за последние несколько лет насмотревшийся на приемах и
банкетах на самовлюбленных красоток, уяснил себе, что каждая из них
почему-то считает чуть ли не своим долгом прикидываться, будто есть ей вовсе
не хочется и она, сидя за столом, лишь делает окружающим одолжение.
Поглощая оказавшийся на редкость вкусным обед, он украдкой наблюдал за
Евой и все больше удивлялся ее естественности, тому, насколько
незаинтересованной в происходящем вокруг она в данный момент казалась,
насколько грациозно и вместе с тем просто орудовала ножом и вилкой.
В чем дело? - спрашивал он себя. Может, привычная жизнь ей опостылела и
она решила здесь, в далекой Африке, отдохнуть от притворства и побыть самой
собой? Но разве умеют подобные особы быть самими собой? И известно ли им,
какие они? А может, это одна из ее масок, одна из заученных наизусть ролей -
роль святой простоты и невинности? Я многое отдал бы за возможность
раскусить эту красавицу...
Покончив с обедом, они вместе поднялись из-за столика и разошлись по
своим номерам - отдохнуть часок перед вечерним сафари в национальном парке.
Отчего у нее на душе настолько светло и радостно, Ева не вполне
понимала. Естественно, причиной тому было и начало отдыха, которого, как ей
казалось в последние месяцы напряженной работы, она никогда не дождется, и
встреча с Африкой, так часто в детстве снившейся ей в удивительных снах. Но
было в ее нынешней радости и что-то еще, более мощное, превосходящее по силе
все остальные чувства.
Неужели столь странным образом на меня подействовала встреча с этим
парнем? - думала она, стоя под освежающими струями душа. Себастьян...
Себастьян Брайс. Примерно таким представлялся ей с ранней юности любимый
человек: внушающим доверие, с мужественно-неброскими чертами лица, спокойным
и серьезным выражением умных глаз, спортивного телосложения.
Понять, действительно ли именно в таком мужчине она нуждается, у нее не
было ни малейшей возможности. Лишь два года назад ей удалось-таки вырваться
из золотой клетки, в которую, едва она распрощалась с безоблачным детством,
ее нещадной рукой засадил Август.
Сбежав от него, она в течение четырех месяцев скрывалась у тетки в
деревне. А потом, вернувшись в Глазго, где Август ее уже не ждал, следуя
данному бабушкой совету, с необыкновенным рвением взялась за работу.
Разговор с бабушкой состоялся в тот момент, когда лет в четырнадцать
Ева уже распрощалась с угловатостью и неловкостью, свойственными всем
девочкам в переходном возрасте, и расцвела, как только что распустившийся
цветок.
- Ты красивая, девочка моя. Очень красивая, - сказала ей тогда
бабушка. - Таким, как ты, чаще всего не везет в жизни, поверь мне и имей это
в виду.
Ева не поняла, о чем речь. И, заметив это, бабушка взяла ее за руки и с
любовью и тревогой посмотрела ей в глаза.
- Выслушай меня внимательно, Ева, и на всю жизнь запомни мои слова.