"Джулия Тиммон. С огнем не шутят " - читать интересную книгу автора

сторону, чтобы не загораживать собой от остальных членов группы табличку на
груди невысокого гида. Тот в ответ оживленно закивал и сделал странный жест
рукой, значение которого, судя по ставшему еще более довольным выражению его
лица, Себастьян определил как чрезвычайное восхищение.
Ева приложила к полной округлой груди, обтянутой тонкой тканью
футболки, руку, одарила гида еще одной сногсшибательной улыбкой и шагнула
туда, где стоял, пристально за ней наблюдая и не давая себе в том отчета,
Себастьян.
Их взгляды встретились в тот момент, когда Ева поднесла к голове руку,
очевидно намереваясь поправить сбившуюся прядь блестящих волос. Но ничего
подобного так и не сделала, потому что, увидев Себастьяна, вдруг замерла, о
чем-то задумавшись.
Он поймал себя на мысли, что вот уже несколько минут пялится на нее как
какой-нибудь маньяк, мысленно чертыхнулся и с несколько наигранным
безразличием отвернулся;
Спустя пять минут, когда все члены группы были в сборе, гид повел их к
выходу.
Ласковое кенийское солнце, синее-синее небо, разнообразие ярких красок,
словно ожившие картинки из любимой с детства книжки, мгновенно заключили
Себастьяна в свои теплые объятия, как только вместе со всеми остальными он
вышел на улицу. Но отдаться полностью сладости этих объятий у него не
получилось: к удовольствию от пребывания в стране своей мечты примешивалось
отчетливое и с каждой секундой растущее тревожащее ощущение от присутствия
Евы Корнер.
Он нарочно немного отстал от группы, чтобы Ева находилась в поле его
зрения даже тогда, когда его взгляд был устремлен не прямо на нее. Она шла,
плавно покачивая бедрами, будто влитыми в узкие брюки капри сантиметров
десять не доходящие до изящных лодыжек, и крутила головой, рассматривая
праздничную пестроту, окружающую аэропорт.
Войдя в автобус с надписью "Хайвей тоурс энд сафарис", она села у окна
справа в третьем от водителя ряду. Себастьян - в пятом, но слева, у прохода,
чтобы иметь возможность видеть ее.
Автобус тронулся, и Ева, опершись на ручку сиденья локтем и положив
подбородок на ладонь, уставилась в окно. Создавалось впечатление, будто
восторженные взгляды водителя, то и дело рассматривающего ее отражение в
зеркале заднего обзора, и других мужчин, которые имели возможность видеть ее
со своих мест, не представлялись ей достойными внимания. Она словно не
замечала их.
Наверное, уже устала от всеобщего интереса, проявляемого к ней, подумал
Себастьян, глядя на Еву из-под полуопущенных ресниц. А скорее, считает, что
все здесь собравшиеся просто недостойны ее.
Его губы скривила презрительная улыбка. В следующую секунду он с
удивлением открыл глаза шире и перестал улыбаться. Ева, увидев что-то за
окном, вскинула голову, развела руки в стороны, будто собралась хлопнуть в
ладоши, и подалась вперед, чтобы лучше рассмотреть то, что ее поразило.
Причудливо развесившее свои могучие лапы-ветви диковинное дерево, тут же
понял Себастьян, посмотрев в окно на ее стороне.
Выходит, и ей не чужды прелести природы, отметил он про себя, ощущая
странное и приятное покалывание где-то в области переносицы. А впрочем, что
в этом удивительного?