"Biктор Тимошенко. Кольца или нибелунги" - читать интересную книгу автора

А вообще ему хотелось (странное слово - это "вообще". Какой-то реверанс херов в
сторону действительности. Утверждающий, что он не суеверен и говорящий "вообще"
- несносно пиздит) разобраться с ощущением персидского ковра. "Ты что - не дай
Бог с этим разобраться!" Хорошо. Сократа стремала сама мысль о возможности с
этим разобраться.

-Как твой рак?
-Я над ним работаю. Думаю, к 30-ти выйду на неплохие показатели.

Hесколько Ампул Врага прочертили сиреневость дали, вспыхнули пучком жасмина,
ударившись о небесную твердь, и опустились, радостные и тихие, в жилище собаки
прерии. "Явно не бодрствую."

Она:
-Где ты так долго?
-Разве утром бывает долго?
-Когда роса начинает сходить - начинается долго.
-Да там... За стенами - на дороге. Рассматривал твой кал. Слушал песню твою,
пропетую в нём: Она прекрасна.
-Она полна мУки - черничной.
-Она прекрасна...
-Я скажу: "Эксгибиционизм!". А ты скажи: "Hет!".
-Hет!.. Я его сфотографировал... Ощутил себя стоящим на персидском ковре. Я бы
хотел упасть пред глаз твоих на колени, когда ты это делала.
-Мне было бы еще труднее.
-Да, я бы не стал... Hо всегда хочется видеть глаза говорящего... И всё равно я
вижу: ты в лучах Солнца. И ели - повыше. А справа я знаю, что горы, и слева -
пространство чистых солнечных лучей. Без нас, без елей, без дорог. Хочется
разорваться туда грудью... Потому лесорубы уходят оттуда - человеку не дано
выдержать чистые солнечные лучи. А им работать надо.
-Отсюда они тоже ушли.
"Слёзы твои - червонных каналов марсианских полутень тепла."