"Александр Титов. Последняя загадка Тунгусского метеорита" - читать интересную книгу автора

аккуратный серый копер урановой шахты. Сальвадор переходит окружную дорогу
и углубляется в живописную долину вытекающей из города реки.



21

Долина смерти. Пусть теперь будет лето и жаркое солнце - Африка
посреди Европы. Река называется Ингул. Долина плавными изгибами уходит на
юг, то сужаясь, то расширяясь, и кое-где по верху склонов виднеются
сосновые леса. Огороды редко подходят к самой воде, почти везде вдоль реки
идет полоса пожелтевшей травы. Там, где огородов нет, в долину иногда
вклиниваются колхозные поля. Но чаще просто пустыри, где среди высоких
сорных трав бессмысленно крутятся никуда не ведущие полевые пути. Мостов
здесь нет. Не гудят насекомые. Тишина, зной и пустота. Люди бывают здесь
редко. Если подойти к реке поближе, можно увидеть черную полупрозрачную
воду без водорослей, по которой иногда проплывают небольшие лохмотья.
Запаха вода почти не имеет. Те кусты и деревья, что росли в воде, давно
засохли, но на берегах они пока еще зеленые, и черная вода неторопливо
движется как бы в зеленой аллее. Когда-то на этих живописных склонах
поселились староверы, выходцы из России, и в селах Поповка, Клинцы,
Калиновка и других сохранился специфический акцент. Теперь они умирают от
рака. Вода в колодцах и скважинах отравлена Ингулом, брать ее нельзя даже
летом, когда щедрое солнце заливает жаром пыльные улицы тихих алкогольных
сел, огороды и степь с десятикилометровой дорогой из дикого камня. Меня
всегда удивлял контраст перехода от обычной степи к мертвой долине. Мы с
учениками, школьниками ездили сюда отдыхать на велосипедах. Я сначала не
верил, что здесь может быть что-то приличное, но послушно ехал за детьми,
которые показывали мне дорогу. За Клинцами асфальт кончался, и посыпанная
песком дорога поднималась в сосны на вершину холма, а потом снова
спускалась к речке - притоку Ингула. Справа были какие-то большие
кирпичные развалины, по словам детей, брошенный пионерский лагерь. В самом
низу мостик, налево плотина, за которой огромный ставок с чистой водой,
рыбой и желтыми ирисами по берегам. День был прекрасен, причем, как ни
странно, все дети умели плавать. Единственное, чего я хочу от этой страны:
когда она окончательно исчезнет с географических карт и из благодарной
памяти, чтобы эти люди остались. Итак, налево ставок, направо развалины, а
вдоль них сначала очень хорошая асфальтовая дорога, а потом конец асфальта
и мертвая тишина. До Ингула меньше километра.



22

Но жизнь не окончательно исчезла на этих берегах. Позже я обнаружил
здесь признаки новой, специальной жизни. В зоне отчуждения встречаются
земляные валы, на которых кое-где укреплены полуразбитые железные щиты и
смытые дождями предупредительные надписи. Вечером, когда все становится
неразличимым в сумеречном свете, по ведущим отсюда дорогам тащатся
уставшие солдаты в нестрого выдержанной полевой форме, мешая движению