"Александр Титов. Никиша (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Джон ковырнул кнутовищем глиняную влажную ямку, нашел гранату.
- Колецькя!.. - радостно воскликнул он басом и дернул ржавое кольцо.
Сапрон мгновенно выхватил у него гранату, швырнул ее в заросли.
Треснуло, оглушило, куст жасмина вылетел из почвы, закружился в
воздухе, как танцующий.
Над головой дезертира свистели осколки, будто опять на Курскую дугу
попал. Осколок задел мочку уха, алые мутные капельки упали на грязный рукав
шинели. Никиша восторженно озирался вокруг: вот она, матушка-война! Пытался
достать из-за спины деревянную винтовку, но
Сапрон, видя, как дезертир путается в шпагате, крикнул: отставить!..
Лицо ветерана было багровое и сердитое.
Земляные крошки запоздало щелкнули по лицам. Сапрон повалил Джона на
землю.
Дурак всхлипывал, полз по траве в неизвестном направлении.
- Тяма... - показывал он пальцем на горизонт. - Тяма Дзень видель сонь,
будто воеваль и стлеляль... Саплень моледей с люзьем безаль, тыкаль
немиця...
Сапрон кивает: да, так и было, бедный мой глупец!.. У вас, дураков,
видения точные.
- Дзен тозе воеваль, глянятю в танк кидаль! - хвастает идиот.
- В свой, советский, что ли?
- Неть, тет биль цюзой, с килестем...
Дезертир глядел вокруг умильными глазами. Раненое ухо прижал
подорожником, кровь остановилась. Рыжая пыль грибом оседала над оврагом.
Булькала речка в низине, коровы с хрустом щипали траву.
Никиша сломил хворостину, помог пастухам собрать стадо. Болталась на
тощем теле длинная, до пят, шинель.
Сапрон показывает кнутовищем на Джона:
- Повезло дурачку, что родился после войны. Немцы боялись умалишенных,
стреляли в них моментально... Ты, Никихвор, по военным понятиям тоже
сумасходный - кто же от судьбы в яму хоронится?..
- Меня бы немцы не стрельнули - они умная нация, у них хвилосохвия
есть - я в книжке вычитал. Когда у погребе сидел, Грепа партейных учебников
из бывшего сельсовета мине целую кучу принесла. Тама про
Гегеля написано... Один такейный Гегель, в каске, с перекосоебленным от
жара и пепла лицом, поднял крышку погреба, замахнулся большой гранатой,
штобы бросить... Я вскочил с лавки, рванул на груди сопревшую рубаху: "Бей,
гад!.." Немец отшатнулся от моего бородатого лица, понял, что убивать меня
нету смысла - от смерти моей война не остановится... Ну разве не "хвилосаф"?
Да и кто был тот солдат? Небось такой же бедолага, слесарь или плотник,
которому некуда было от войны схорониться.
Сапрон многозначительно поднял указательный палец:
- Никакие битвы, партии, демократии не исправят повреждение ума в
человеках. У немцев была дюже большая идея, и негде было ее развернуть,
акромя как в России.
- Брешешь ты, Сапроха! - взвизгнул дезертир, поправляя за спиной
игрушечное ружье. - Мысля твоя поперек жизни идеть.
- Никися глюпый, дулясок!.. - Джон гыгыкает, показывает на дезертира
грязным лоснящимся пальцем, который он часто сует в рот.