"Владислав Андреевич Титов. Ковыль - трава степная " - читать интересную книгу автораи даже не пытается противиться им. Что толку?.. Все равно уже ничего не
изменишь... Ему только хотелось расплакаться и убежать прямо сейчас в степь, оседлать там Чайку и умчаться куда-нибудь, хоть на самый край света. Но проходит полчаса, час, а Женька сидит на кровати в прежней позе, все с теми же отчаянными и невеселыми мыслями. Куда там умчишься!.. "Эх, жизнь..." - вздыхает он. И в этом вздохе не чувствуется ни зла, ни упрека, одна покорность обрушившейся на него судьбе. Оно и понятно. Целое лето пас он колхозный табун, вольной птицей летал по степи на быстроногой Чайке, и вот... Наступил сентябрь, звяк-гул школьный звонок, и жизнь Женькк стала похожа на какой-то кошмарный сон. Он пошел в четвертый класс, а его место у табуна занял Колька Кашей. Все бы ничего, да... Разлуку с табуном и Чайкой пережил бы как-нибудь... Тем более что в принципе-то он не против школы. Не-е-ет, учиться надо. Это он хорошо понимает. Неучам скоро и табуна пасти никто не доверит. Но... Как тут жить, если вчера по селу на взмыленной Чайке промчался этот гад и в руках его змеей извивался длиннющий кнут! Женька вспомнил, какой захудалой стала Чайка, как жалобно горел ее фиолетовый глаз, и тихо всхлипнул. - Ты чего, Жень? - проснулась мать. Голос матери был сонный и такой ласковый, что Женька не выдержал и заплакал. - Иди ко мне, сынок, - позвала она. Шлепая босыми ногами по полу, Женька подошел к ее кровати и, шмыгая носом, юркнул под одеяло. Почувствовав рядом мать, он успокоился. - У него... у него проволока на конце! - вновь всхлипывает Женька и всем телом прижимается к матери, словно прячется от режущего удара Кащеева кнута. - Какая проволока? - недоумевает мать. - За что он бьет их? Кащей проклятый! И Чайку... Им же больно! - захлебываясь слезами, вскрикивает он. - И-и-и-их... глупенький! - обо всем догадавшись, утешает мать. - Опять ты за свое. Нашел о чем тужить! Скоро зима, лошадей загонят в конюшню, и никто их там не ударит. Хочешь лыжи? Завтра пойдем и купим. А там новое лето не за горами. Кому же, как не тебе, табун пасти... Тихий, баюкающий голос матери успокаивает мальчонку. В его воображении рисуется зима, в круговерти воет метель, свистит в замерзшем бурьяне, а он на новеньких лыжах мчится в степь. Ему нипочем ни обжигающий нос ветер, ни мороз, ни вьюга. Там, в степи, замерзает Кащей. Он выбился из сил, застрял в Волчьем логу, испугался и не может идти. Женька взвалит его на плечи и принесет в село. "Жень, прости меня. Я больше не буду бить лошадей". - Колька примирительно протянет обмороженную руку. А он молча, с гордо поднятой головой покажет жестом - уходи прочь! И Колька, жалкий, согнувшийся, поплетется через всё село со своим змеиным кнутом, и все будут видеть его позор, показывать на него пальцами и с презрением отворачиваться. - Спи, сынок, спи... - сонно шепчет мать и ласково прижимает его к себе. За печкой отрывисто свиристит сверчок, запах материнских волос |
|
|