"Татьяна Толстова. Дети двух миров " - читать интересную книгу авторасверстников, слишком мечтательный, увлеченный ведомой только ему одному
сказкой. Друзья и родные частенько не понимали юного эльфа. Считали его заносчивым, замкнутым, может чуточку черствым. Но это вовсе не так. Чуткая и ранимая душа эльфа требовала надежного укрытия, вот он и выстроил вокруг себя неприступную крепость. Мечты, невесомые и хрупкие, светлые и нежные, Конэ-Эль скрывал за маской холодного равнодушия. Однако все это не мешало молодым эльфийкам влюбляться в него. Длинные, цвета солнца волосы, стянутые в роскошный хвост серебряной заколкой, зеленые, как сочная листва, глаза, аккуратные остроконечные уши сводили с ума многих красавиц его клана. Они томно вздыхали, поглядывая на юношу. Конэ-Эль частенько отвечал взаимностью, но ни одну из них не любил по-настоящему. Да и есть ли она, эта любовь? Эльф окончательно разуверился в ее существовании. Все это только красивые слова в песнях менестрелей. Впрочем, он и сам знал множество таких песен и иногда по просьбе друзей пел их. Все, слышавшие пение Конэ-Эля, сходились в общем мнении, что голос у него превосходен, и может заставить душу плакать и смеяться. Круги от брошенного камня разбегались в разные стороны, создавая зыбь на воде. Конэ-Эль бросил еще один. - Пойдем тогда на Черный Дол, - предложил Лорек. - Девчонки уже заждались. "Девчонками" Лорек называл их подружек, красавиц Аниэль и Найру. Стройные, грациозные, как лани, ослепительно красивые эльфийки с нежной кожей, роскошными волосами и абсолютно холодными глазами. Объяснить самому себе, зачем встречается с расчетливой и холодной красавицей Найру, Конэ-Эль не мог. Встречается и все... Разве он не видел в ее голубых глазах цель и продолжал обнимать и целовать ее, говорить нежные слова, дарить песни. Скорее всего, он мстил. Мстил самому себе за то, что разуверился в искренней любви, за то, что сдался и закрыл свое сердце. Так, а может и нет... Конэ-Эль подошел поближе к воде. Дурные мысли нужно гнать чистой водой. - Так идем? - переспросил Лорек. - Сейчас, только умоюсь. Эльф, присев у кромки озера, зачерпнул полные пригоршни воды. Он поднес сложенные ладони к лицу и замер. Вода медленно убегала сквозь пальцы, а юноша завороженно смотрел на свою ладонь. Красные контуры Трилистника призывно горели на ней. По всем его граням и прожилочкам пробегали пульсирующие потоки энергии бледно-красного цвета. Сердце учащенно застучало. "Вот оно! - подумал Конэ-Эль. - Я знал, я все же верил! Чувствовал, что должно в моей жизни произойти что-то особенное!" Душа эльфа ликовала, но внешне он остался совершенно спокойным. Эльф, он и есть эльф. Что-что, а уж прятать свои эмоции он умел. - Ты чего? - поинтересовался Лорек. - Идем, - спокойно ответил Конэ-Эль, зажав руку в кулак. Трилистник слегка жег ладонь. "Нужно будет рассказать все отцу", - подумал эльф. Он представил; как округлятся глаза у мастера Вэйтэка, когда раскроет перед ним ладонь. А вот, что будет потом? Конэ-Эль знал, что существует легенда о Трилистнике, ее частенько рассказывал прадед, старый Гармонтгель в далекие времена детства Конэ-Эля. Но непоседа-эльф слушал старика в половину |
|
|