"Татьяна Толстова. Дети двух миров " - читать интересную книгу автора

чем-то, хорошенько подумай, на самом ли деле ты этого сильно хочешь".
Вот над этой фразой отца и думал в данную минуту эльф. Так ли сильно он
хотел резких перемен в своей жизни, когда просил об этом богов? Нужно ли это
ему? Сомненья... Да нет никаких сомнений! Конечно, нужно! И он с
благодарностью принимает этот Дар.
Конэ-Эль остановился. Он шел уже четвертый час без отдыха. Впрочем,
усталость не чувствовалась, эльф мог идти без остановок много часов.
Конэ-Эль решил сосредоточиться и поискать контур отца в ментале. На ходу в
полную мощь делать это не столь удобно. Присев на траву, и закрыв глаза, он
стал медленно прощупывать зыбь ментального поля. Неторопливо, по спирали,
отодвигаясь в поиске все дальше и дальше от точки начала, то есть от себя.
Но, как ни странно, он не мог найти контуров мастера Вэйтэка.
"Может, я ошибся, и отец вовсе не пошел к Холмам Заката? - засомневался
эльф. - Или он так далеко ушел вперед? Странно, но я совсем не чувствую
его".
День близился к концу, а Конэ-Эль все шел и шел, безрезультатно пытаясь
найти отца. Ночной лес потихонечку просыпался, готовясь вступить в свои
права, и его обитатели сладко потягиваясь, вылезали из своих нор. Конэ-Эль
их вовсе не боялся, лесные жители - друзья эльфов. Дикий вой волка заставил
эльфа вздрогнуть, резанув по сердцу. Конэ-Эль много раз слышал волчий вой,
но с этим было явно что-то не то. Столько боли и отчаянья,
сконцентрированного в одном крике, эльф никогда не ощущал. Конэ-Эль закрутил
головой во все стороны, надеясь услышать повтор, чтобы хоть как-то
определить, в какой стороне кричит зверь. Но безмятежная тишина окружила
его.
"Может, все же померещилось, - подумал эльф, но тревога уже заползла в
сердце. - Что ж, попробуем поискать".
В ментальном поле слабо поблескивали золотые искорки чужого контура.
Явно, что не мастера Вэйтека. Его контур имел совершенно другой окрас. Отец
Конэ-Эля переливался золотисто-синими волнами. А тут что-то странное,
непонятное. Эльф еще никогда не встречал таких очертаний. А про цвет и вовсе
говорить не приходилось. Золотой! Цвет первородных эльфов. Самый сильный,
самый могучий. Конэ-Эль быстро определил, в какой стороне находится
обладатель этого контура, и бросился туда бежать. Сердце почему-то сжималось
в груди. Чувство тревоги и опасности нарастало. Конэ-Элю казалось, что если
он промедлит, не успеет, то произойдет что-то страшное и непоправимое. Эльф
так разогнался, что чуть не споткнулся о тело, лежащее на земле. Он резко
затормозил и все же рухнул на траву.
Падая, эльф увидел серую шерсть и хвост. Резко поднявшись на локтях,
Конэ-Эль повернул голову. Перед ним с закрытыми глазами лежал волк. Эльф
подсел к хищнику и осмотрел его тело. Задняя лапа находилась в стальных
тисках капкана, кровь сочилась из раны, окрашивая траву. Конэ-Эль нащупал на
шее волчицы сонную артерию, пульс слышался отчетливо.
"Видимо, без сознания, из-за болевого шока. Как же ее угораздило
попасть в этот капкан? Да и вообще, откуда взялась тут эта железка?" -
размышлял эльф.
Достав небольшой кинжал, он разжал капкан и осторожно вынул раненую
лапу. Волчица не приходила в сознание. Найдя в траве нужные ему листья
альбаруса, Конэ-Эль приложил их к кровоточащей ране и, оторвав рукав своей
рубахи, перебинтовал лапу.