"Ирина Токмакова. Сосны шумят (Стихи, повести, сказки)" - читать интересную книгу автора

потом на другую, потом на третью, наконец, на четвертую - раз, два, три,
четыре! - и скрылся в осиновой рощице.
Аля опустилась на траву, пригорюнилась, принялась терпеливо ждать.
Антон тем временем вышел на дорогу, которая бежала через осиновую рощу.
Дорога была странная - точно земля была сначала морем, а потом так и застыла
в одночасье - волнами, потому что дорога шла то вниз, то вверх. На опушке
росли четыре высоченные осины. Их большие, с тарелку, листья, трепетали на
ветру и шелестели, шелестели. Антону показалось, что они что-то шепчут. Он
прислушался. Оказалось, они пели песенку:

Раз, два, три, четыре ветра
С четырех сторон,
Налетев, прогнали с веток
Четырех ворон.

Раз, два, три, четыре буквы
В этих семенах.
Значит, репу, а не брюкву
Будем есть на днях.

Антон не стал больше слушать эту чудную песенку, он стремился скорее
повидать Дыдву - Четверку. Не успел он подойти к дому, как Четверка сама
вышла на крыльцо. На ней был сомнительной чистоты передник, руки - все
перепачканы мукой, на лице грустное, впрочем, даже и не грустное, а
замученное выражение.
- Нет,- сказала она,- это все ужасно. Я просто не выношу детских слез,
но и печь пироги - освободите меня от этого, печь пироги я тоже не умею. Не
умею, и все тут!
И Четверка при этом даже топнула ногой. Тут она увидела Антона.
- Ты не плачешь? - спросила она у него с подозрением.
- Нет, - удивился Антон.- Я не плачу.
- Ну, хоть этот не плачет,- облегченно вздохнула Четверка.- Ведь что же
такое творится? - продолжала она взволнованно.- Ну, задача. Обыкновенная
задача,- говорила Четверка, не давая Антону вставить ни словечка, хотя он
уже несколько раз говорил "кхе", чтоб наконец спросить о солдатике.- Вот,
послушай. "Мама дала Зине четыре пирожка, а Кирюше на один пирожок меньше".
Это что ж за безобразие, я тебя спрашиваю?
- Какое безобразие? - не понял Антон.
- Четыре пирожка - это хорошо. Четыре - прекрасно число. Но ведь на
один меньше - это, если подумать хорошенько, будет три. Вот мальчик и
расстраивается. Он хочет, чтоб у него тоже было столько же, сколько у
сестры. То есть четыре. Он маленький, он плачет. А эта самая мама поделила
пирожки и ушла на работу. И вот я пытаюсь испечь ему еще один пирожок, чтоб
было поровну. И не умею. А мальчик все плачет и плачет. Ужас какой-то.
Тут Четверка повернулась на каблучках и, не обращая на него больше
никакого внимания, точно он тоже вслед за Кирюшиной мамой ушел на работу,
захлопнула за собой дверь. Антон сначала нажимал кнопку дверного звонка,
потом дергал ручку, потом стучал. Никто ему не открыл, никто на крыльцо
больше не вышел.
Как ни жаль ему было возвращаться к Але ни с чем, а что поделаешь? Не