"Владимир Токмаков. Детдом для престарелых убийц " - читать интересную книгу автора

кормушки). И после августовского кризиса 1991 года с ГКЧП и прочим ему уже
было куда отступать.
Затем всеобщая "прихватизация", во время которой отец, используя старые
связи, знание, опыт жизни в этой стране, а главное - эксклюзивную
информацию, поступающую от старых партийных корешей, за несколько месяцев
гайдаровской неразберихи сделал себе баснословное состояние.
Вы спросите, что в эти годы делал я? Я вел жизнь постсоветского
плейбоя, богатого молодого бездельника и лоботряса (кстати, тогда я научился
трясти не только лбом, но и другими, особо значимыми частями мужского
организма). Жили мы в ту эпоху в крупном городе в Центральной России (между
прочим, мои родители и младший брат до сих пор там живут). Так вот, я тоже
добился некоторых значительных результатов. Например, разбил новенький
отцовский "мерседес", сев за руль "в состоянии сильного алкогольного
опьянения", как было написано в милицейском протоколе, а затем перепечатано
во всех местных газетах.
Моя тогдашняя подруга к тому времени была уже немножко беременна. Она
имела такую большую грудь, что могла бы ею спокойно выкормить, как младенца,
нашу планету. Когда она садилась в автобусе на последнее сиденье, грудью она
упиралась в окно водителя.
Да, она считалась девушкой крупной комплекции. Я мог любить ее только
частями, законченными фрагментами, на весь вес сразу меня не хватало. Думаю,
одна ее фотография весила килограммов восемьдесят. Девушка со следами
лошадиной фамилии на лице. Просто удивительно! Но тогда у меня был такой,
еще не устоявшийся, юношеский вкус.
Короче, я был не против стать отцом. Но, как оказалось, решительно
против этого были мои и ее родители. Мы думали, что дело идет к свадьбе, а
все закончилось банальнейшим абортом. Отец заплатил ее родителям за
моральный ущерб материальную компенсацию. Они еще дети, решили наши предки,
и не ведают, что творят.


КУРТ КОБЕЙН - ЭТО НЕ ВЫХОД!

(ПУЛЕВОЕ ОТВЕРСТИЕ - ЭТО БЫЛ ВХОД)


Из местного универа я ушел довольно скоро. Увы, искренне сочувствую
себе, но ни молодого папаши, ни молодого юриста из меня не получилось.
Кстати, вы знаете, как я ушел из универа?
Нет?
Да ну! Не может быть! Такая грандиозная история. Об этом вся
студенческая - не побоюсь этого слова - пиздобратия страны до сих пор
говорит.
Как сейчас помню ту итоговую лекцию по международному праву. Значимая
такая лекция. В аудитории - тишина, слышно только как ангелы ебутся.
В кульминационный момент, когда профессор зашелся в экстазе,
рассказывая о Первой поправке к американской конституции, а студенты,
высунув языки, остервенело фиксировали этот профессорский словесный пердеж,
я встал во весь рост. Заметьте, сунул тетрадку в карман пиджака. Обратите
внимание, прошелся через всю аудиторию, мимо замершего на полуслове