"Михаил Токуров. Любимый город " - читать интересную книгу автора

то, как ветерок из окна переворачивает страницы лежащей на плетёном столе
книги.
Борис молчал. Тишину нарушал только шелест бумаги. Старик взял со стола
чашку с остатками чая.
- Углич, - теперь он смотрел вверх, на потолок, - это было хорошо
исполнено. На самом деле хорошо... - допил чай и поставил чашку на место.
Борис переваривал услышанное. Услышать это из уст Хозяина было...
неожиданно.
- Вы хорошо поработали, поручик, - теперь он снова рассматривал нож,
глядя поверх острия, - Вы нам определённо подходите...
Генерал дивизии положил нож на колени остриём к себе. Кресло спокойно и
размеренно раскачивалось. Борис терпеливо ждал. С Дедом всегда нужно было
иметь терпение. И железные нервы. Первое у Бориса было, насчёт второго он не
был уверен - в присутствии Хозяина он всегда испытывал какую-то робость.
Даже сейчас, когда тот заснул в покачивающемся кресле.
- До свидания, Ирочка, - сказал он на прощание внучке генерала, -
Твоему жениху можно только позавидовать.
Дела ещё не требовали от Бориса его немедленного присутствия в бюровце,
с текщими вопросами мог справиться и Кругловский, а если будет что-нибудь
срочное - там знают номер его мобильника. Время пока что было. Служебный
серебряный "полонез" Бориса сразу же за кольцевой дорогой свернул с дороги,
укрывшись от солнца в тени высокого жилого дома. Полковник Ницеевский
заглушил двигатель, открыл передние окна и закрыв глаза, откинулся на
сиденье. Его щёки овевал лёгкий прохладный ветерок. Нужно было обдумать
слова бывшего Хозяина.

Углич девяносто первого выглядел негостеприимно. Транспортёры огибали
лежащие на улицах трупы. Некоторые в полицейской форме, некоторые - в
штатском. Борису запомнились красные туфли на ногах лежащей под деревом
женщины с длинными чёрными волосами. Одна из туфель почти свалилась с ноги и
держалась только на кончиках пальцев. Голубая блузка на груди была мокрая от
красной крови. Стоящие на тротуарах люди что-то кричали проезжающим
солдатам. В основном: "Где вы раньше были?"
Ближе к центру начались пожары. Именно здесь танкисты встретились с
силами дружины Николая-Угодника, вошедшими город несколько дней назад. Дома
зияли выбитыми стёклами, местами из окон вырывалось пламя. Некоторые здания
уже выгорели внутри и просто тихо дымились. Дома бревенчатые превратились в
пепелища с торчащими в середине кирпичными печами с непропорционально
высокими трубами.
Когда "Смерч" подняли по тревоге, Борис сначала не понял, о чём речь и
кто его враг. Согласно вводным во время большинства учений, неназываемый по
имени "противник" атаковал Можайск, Курск или даже Москву. Как "пшеки" (а
никто не сомневался, что речь идёт именно о них) могли оказаться в глубоком
тылу, притом на границе с союзной (в чём тогда тоже никто не сомневался)
Великоруссией, никто не понимал. Впрочем факты - вещь упрямая, приказ есть
приказ, и его надо было выполнять, не забивая себе голову политическими
тонкостями.
На аэродроме всё окончательно прояснилось. Углич был захвачен не
"ляхами", а дружественными (из песни слова не выкинешь) "угодниками". Третий
батальон 37-го полка Ростовской танковой дивизии, пытавшийся восстановить