"Лев Толстой. Свечка" - читать интересную книгу автора - Огрехов нет?
- Не видал, хорошо пашут, боятся. - А что, разборка земли хороша? - Разборка земли мягкая, как мак рассыпается. Помолчал приказчик. - Ну, а что про меня говорят, - ругают? Замялся было староста, да велел Михаил Семеныч всю правду говорить. - Все говори, ты не свои слова, а ихние говорить будешь. Правду скажешь, я тебя награжу, а покроешь их, не взыщи, выпорю. Эй, Катюша, подай ему водки стакан для смелости. Пошла кухарка, поднесла старосте. Поздравил староста, выпил, обтерся и стал говорить. "Все одно, - думает, - не моя вина, что не хвалят его; скажу правду, коли он велит". И осмелился староста и стал говорить: - Ропщут, Михаил Семеныч, ропщут. - Да что говорят? Сказывай. - Одно говорят: он богу не верует. Засмеялся приказчик. - Это, - говорит, - кто сказал? - Да все говорят. Говорят, он, мол, нечистому покорился. Смеется приказчик. - Это, - говорит, - хорошо. Да ты порознь расскажи, что кто говорит. Васька что говорит? Не хотелось старосте сказывать на своих, да с Василием у них давно вражда шла. - Василий, - говорит, - пуще всех ругает. - Да и сказать страшно. Не миновать, - говорит, - ему беспокаянной смерти. - Ай, молодец, - говорит. - Что ж он зевает-то, не убивает? Видно, руки не доходят? Ладно, - говорит, - Васька, посчитаемся мы с тобой. Ну, а Тишка-собака, тоже, я чай? - Да все худо говорят. - Да что говорят-то? - Да повторять-то гнусно. - Да что гнусно-то? Ты не робей сказывать. - Да говорят, чтоб у него пузо лопнуло и утроба вытекла. Обрадовался Михаил Семеныч, захохотал даже. - Посмотрим, у кого прежде вытекет. Это кто же? Тишка? - Да никто доброго не сказал, все ругают, все грозятся. - Ну, а Петрушка Михеев что? что он говорит? Тоже, говняк, ругается, я чай? - Нет, Михайло Семеныч, Петра не ругается. - Что ж он? - Да он из всех мужиков один ничего не говорил. И мудреный он мужик! Подивился я на него, Михаил Семеныч! - А что? - Да что он сделал! И все мужики дивятся. - Да что сделал-то? - Да уж чудно очень. Стал я подъезжать к нему. Он на косой десятине у Туркина верха пашет. Стал я подъезжать к нему, слышу - поет кто-то, выводит |
|
|