"Алексей Николаевич Толстой. Егор Абозов (Роман не закончен)" - читать интересную книгу автора

Алексей Николаевич Толстой

ЕГОР АБОЗОВ

Любовь, любовь, небесный воин,
Куда летит твое копье?
Кто гнева дивного достоин?
Кто примет в сердце острие?

Наталья Крандиевская

1

Девятого сентября в трех столичных газетах появилось объявление:
"Вышла и поступила в продажу первая книга журнала "Дэлос". Сегодня при
помещении редакции вернисаж. Фонтанка, против Летнего сада".
Больше не сказано было ничего. Характер журнала и имена сотрудников
разумелись сами собой. Объявление это с большим удовлетворением прочли три
тысячи человек, те три тысячи изысканных любителей красоты, которых
секретарь редакции с точностью предугадал в Петрограде.
Это были: крупные чиновники; денежные тузы, покровители искусств;
утомленные молодые люди из общества; писатели, художники и артисты; человек
полтораста присяжных поверенных и врачей; личности без профессий, но
покупающие брик-а-брак, и, наконец, эстетический кружок под названием
"Пудреница Элиноры".
Заметки о "Дэлосе" появлялись еще с прошлой весны. Многие ждали
журнала, как ключа студеной воды в пустыне. Вокруг еще не рожденного дела
ходили слухи, сплетни и злословия. Говорили, что в первом выпуске будет
напечатан неизвестный поэт, превзошедший остротою стиля даже
александрийцев; что видели будто бы в редакционном столе неизданные
рукописи Казановы; кружок "[Пудреница] Элиноры" ожидал обнародования фресок
сомнительного содержания, открытых на юге Крита; иные утверждали, что
издатель "Дэлоса" - Абрам Семенович Гнилоедов - просто сильно нажился на
валенках в японскую кампанию и теперь "делает бум", чтобы задавить совесть
и толки; в одной гостиной ручались за подлинные слова Абрама Семеновича,
будто фамилия Гнилоедов ничуть не хуже фамилии Грибоедов, все дело во
вкусе, а при помощи золота ее можно прославить и не меньше; и, наконец, те
из петроградцев, у кого с закатом солнца сильно начинает чесаться язык,
поминали, в связи с "Дэлосом", имя Валентины Васильевны Салтановой, но
здесь уже начиналась путаница и нелепые догадки.
Словом, девятого сентября, с двух часов пополудни, к старинному дому
на Фонтанке покатили гужом автомобили, кареты и простые "изво", и парадная
комната редакции, завешанная картинами по серому холсту, стала наполняться
народом.
Первыми явились три рецензента, в перчатках, визитках и причесанные на
пробор. Боясь, чтобы не подумали, будто они оделись так из подобострастия к
богатому журналу, рецензенты повели себя развязанно: тыкали карандашами в
картины, нюхали букетики фиалок, расставленные на деревянных панелях вдоль
стен, и, встряхивая свежими номерами "Дэлоса", говорили не без иронии:
"Посмотрим, увидим, пока еще темна вода во обла-цех". "Темной водою" они