"Лев Николаевич Толстой. Охота пуще неволи" - читать интересную книгу автора

пошел медведь. Кое-где по дороге видно было, как всю лапу с пальцами
отпечатал медведь, а кое-где - как в лаптях мужик ступал по дороге. Видно,
что пошел он к деревне.
Пошли мы по дороге.
Демьян и говорит:
- Теперь смотреть нечего на дорогу; где сойдет с дороги вправо или
влево, видно будет в снегу. Где-нибудь своротит, не пойдет же в деревню.
Прошли мы так по дороге с версту; видим впереди - след с дороги.
Посмотрели - что за чудо! - след медвежий, да не с дороги в лес, а из лесу
на дорогу идет: пальцами к дороге. Я говорю:
- Это другой медведь.
Демьян посмотрел, подумал.
- Нет, - говорит, - это он самый, только обманывать начал. Он задом с
дороги сошел.
Пошли мы по следу, так и есть. Видно, медведь прошел с дороги шагов
десять задом, зашел за сосну, повернулся и пошел прямо.
Демьян остановился и говорит:
- Теперь, верно, обойдем. Больше ему и лечь негде, как в этом болоте.
Пойдем в обход.
Пошли мы в обход, по частому ельнику. Я уж уморился, да и труднее стало
ехать. То на куст можжевеловый наедешь, зацепишь, то промеж ног елочка
подвернется, то лыжа свернется без привычки, то на пень, то на колоду
наедешь под снегом. Стал я уж уставать. Снял я шубу, и пот с меня так и
льет. А Демьян как на лодке плывет. Точно сами под ним лыжи ходят. Не
зацепит нигде, не свернется. И мою шубу еще себе за плечи перекинул и все
меня понукает.
Дали мы круг версты в три, обошли болото. Я уже отставать стал, - лыжи
сворачиваются, ноги путаются. Остановился вдруг впереди меня Демьян и машет
рукой. Я подошел. Демьян пригнулся, шепчет и показывает:
- Видишь, сорока над ломом щекочет; птица издалече его дух слышит. Это
он.
Взяли мы прочь, прошли еще с версту и нашли опять на старый след. Так
что мы кругом обошли медведя, а он в средине нашего обхода остался.
Остановились мы. Я и шапку снял и расстегнулся весь: жарко мне, как в бане,
весь, как мышь, мокрый. И Демьян раскраснелся, рукавом утирается.
- Ну, - говорит, - барин, дело сделали, теперь отдохнуть надо.
А уж заря сквозь лес краснеться стала. Сели мы на лыжи отдыхать.
Достали хлеб из мешка и соль; поел я сначала снегу, а потом хлеба. И такой
мне хлеб вкусный показался, что я в жизнь такого не ел. Посидели мы, уж и
смеркаться стало. Я спросил Демьяна, далеко ли до деревни.
- Да верст двенадцать будет. Дойдем ночью, а теперь отдохнуть надо.
Надевай-ка шубу, барин, а то остудишься.
Наломал Демьян ветвей еловых, обил снег, настлал кровать, и легли мы с
ним рядышком, руки под головы подложили. И сам не помню я, как заснул.
Проснулся я часа через два. Треснуло что-то.
Я так крепко спал, что и забыл, где я заснул. Оглянулся я - что за
чудо! Где я? Палаты какие-то белые надо мной, и столбы белые, и на всем
блестки блестят. Глянул вверх - разводы белые, а промеж разводов свод
какой-то вороненый, и огни разноцветные горят. Огляделся я, вспомнил, что в
лесу и что это деревья в снегу и в инее мне за палаты показались, а огни -