"Брайан Толуэлл. Неподвластный богам ("Конан") " - читать интересную книгу автора

- Будь особенно осторожен, Брахо! - сказал карлик. - Взять Конана
живым - это не книгу у Пелиаса отобрать. Сам понимаешь, он будет
сопротивляться!
- Я понимаю. Когда прикажешь отправиться за варваром?
Подумав, Тезиас воскликнул:
- Немедля!
В общей суматохе, связанной с неудавшимся покушением на короля Немедии,
Конану, Зенобии и Квинтию удалось незамеченными выбраться из дворца.
Первое солнце уже пробуждало спящую столицу. Улицам недолго суждено
было оставаться пустынными, и три человека, опасаясь погони, торопились
поскорее покинуть недружелюбный город.
Они уже были на лошадях и при полной экипировке - смотрители
королевской конюшни, не ведавшие, что случилось на рассвете во дворце, не
смогли ослушаться приказа командира Золотых Леопардов.
- Я приглашаю тебя в Аквилонию, Квинтий, - заявил Конан. - Ты получишь
поместье и тысячу золотых; этого хватит тебе до конца жизни. Не печалься
из-за этой проклятой короны: она не стоит тебя.
В ответ старый полководец только тяжело вздохнул и пришпорил лошадь.
Нелегко ему было расставаться со страной, где он родился и которой старался
честно служить...
Внезапно позади всадников раздался громоподобный, свирепый крик:
- Стой, варвар, сын шакала! На этот раз ты не уйдешь от меня!
Конан вздрогнул: когда-то он уже слышал этот гирканский акцент. Он
осадил коня и повернулся на крик.
Отряд восточных всадников приближался к нему. Над головами их бились на
ветру зеленые стяги. Всадников вел полный однорукий воин с покрасневшими от
гнева и бессонницы глазами.
- Рустам-Мамед, гирканский пес! Как ты нашел меня?! - пробасил Конан.
- Я направлялся к Тараску, чтобы выкупить тебя. Но, видно, Эрлику было
угодно, чтобы ты достался мне задаром! - злобно расхохотался шах.
- Бежим, Кован! - воскликнула Зенобия.
- Никуда вы от меня не убежите, - заревел Рустам-Мамед. - Взять их,
ребята! А Конан нужен живым!
Повинуясь приказу своего властелина, войны шаха бросились на Конана и
его спутников. Но огромное численное превосходство туранцев компенсировалось
неприятным ограничением, наложенным на них шахом. И разве можно было взять
киммерийца живым?
Головы и руки туранцев летели, рассекаемые длинным мечом варвара.
Вместе с Конаном дрались Зенобия и Квинтий Латорт. Но силы
были4слишкомяерав-ны. Квинтий пал, разрубленный до седла длинным ятаганом
однорукого шаха. Конь Зенобии был ранен и неудержимо сползал на землю,
увлекая за собой всадницу. Туранцы загнали Конана в угол между двумя близко
стоящими друг к другу домами. Он был в ловушке. Враги уже натягивали
неизвестно откуда взявшуюся толстую сеть, чтобы набросить ее на варвара, а
он видел перед собой только красную, искаженную бешенством физию
Рустам-Мамеда.
- Ватты и попался, киммерийский пес! - торжествующе вскричал однорукий
шах.
Вдруг иной голос, - знакомый, звучный, взволнованный - донесся до ушей
загнанного в ловушку варвара. Конан изумленно вскинул густые брови. Из узкой