"Николай Томан. Просчет мистера Бергоффа ("Вокруг света", 1950, № 1, 2)" - читать интересную книгу автора

отдельном участке, и здесь, конечно, есть свои местные особенности.
Советские люди меняют поверхность земли, превращают пустыню в леса и поля,
- должно же это сказаться на поведении воздушных масс, в том их слое,
который соприкасается с поверхностью земли? В этом ведь одна из целей
посадки защитных лесонасаждений, и пора бы уже отмечать эти местные
особенности в метеосводках...
"Почему бы в таком случае, - подумал Нечаев, - мне не заняться этим
сейчас же, чтобы мой прогноз, такой важный в создавшихся условиях, был не
простой выпиской из областного, а более точной картиной погоды, ожидаемой
в нашем районе?.."
Не раздумывая более, он достал из шкафа топографическую карту, на
которой, в отличие от синоптической, был нанесен рельеф. Карта была совсем
новая, крупномасштабная, съемки прошлого года. Нечаев взял тот лист ее, на
котором находился колхоз "Победа", и принялся тщательно его изучать.
Внимание Василия сразу же привлекли полосы лесонасаждений, прикрывавшие
поля и бахчи колхоза от суховеев. С этими насаждениями он был знаком в
натуре, а на топографической карте видел теперь общее их расположение.
Подумав немного, Нечаев обозначил пунктиром пораженный участок степи,
прочертил все стадии изменений направления ветра и вдруг воскликнул:
- Вот это здорово!
Увлеченный осенившей его догадкой, он не заметил, как сползла с плеч
его флотская куртка, и работал теперь в тельнике, плотно облегавшем его
мускулистую фигуру.
- Не торопись, Вася, - вслух проговорил он. - Успокойся и проверь все
еще раз...
И он еще раз проверил свои расчеты. Ошибки быть не могло - результат
получался все тот же.
Нечаев порывисто бросился к телефону.
- Алло! - крикнул он в трубку, но трубка молчала.
- Странно, - проворчал метеоролог, нетерпеливо звякая рычажками
аппарата и продувая трубку. - Неужели бурей порвало провода? Этого еще не
хватало!
Нечаев посмотрел на часы. Была полночь. Выл ветер за окном, тоскливо
скрипел флюгер на коньке крыши. Василий походил по комнате, несколько раз
пробовал воздействовать на телефонный аппарат, но тот молчал.
- Новое препятствие! - Метеоролог нетерпеливо двинул широким плечом и
пошел разыскивать агронома Савельева.
Он торопливо обошел все центральное здание опорного пункта.
Комнаты были пусты, в широкое окно стучались ветви деревьев, глухо, как
далекое море, шумели сады и полезащитные лесные полосы, покачивались от
сквозняков электрические лампочки, приводя в движение тени на стенах.
Только в агробиологической лаборатории нашел, наконец, Нечаев Савельева.
Агроном сидел за столом, заваленным образцами растений, и писал отчет о
проделанной за день работе. Тут же был и Орест Викентьевич, копавшийся в
книжном шкапу.
- Товарищ Савельев, - обратился Нечаев к агроному, - вы знаете, что
телефонная линия повреждена? Как еще можно связаться с колхозом "Победа"?
- Знаю, что связь порвана, - ответил Савельев. - Я уже посылал нашего
объездчика проверять линию, думал, что обрыв где-нибудь недалеко, но,
видимо, повреждение в степи. А что у вас такое? Что передать нужно?