"Николай Владимирович Томан. Операция "Безумие"" - читать интересную книгу автора

какова готовность нашего глобального оружия к операции "Возмездие".
- А о каком возмездии можно говорить в наше время? - простодушно
удивляется Фэйт. - Кто нанесет первый удар, тот и будет прав, и ни о
каком ответном ударе, а следовательно, и о возмездии не должно быть и
речи.
- Вот президент и хотел бы знать...
- Что еще знать? - бесцеремонно перебивает меня Фэйт. - Он и так
хорошо знает, что мы уже в состоянии нанести такой удар и медлить с
этим просто рискованно - слишком велико напряжение... и соблазн.
- А разве кто-нибудь, у кого сдадут вдруг нервы, сможет один, без
дублирования, нажать "кнопку"?
Я хорошо знаю, что никаких "кнопок" в железобетонных капсулах, в
которых находятся пункты управления звеньями из десяти
межконтинентальных баллистических ракет, не существует. Их заменяют
ключи, вставляемые в гнезда пусковых панелей. Но, видимо, Фэйту больше
по душе слово "кнопка", и я не хочу вносить своих поправок в его
терминологию.
- Один не нажмет, конечно, - с непонятным мне раздражением
произносит Фэйт. - Теперь все, к сожалению, дублируется. Но нервы
могут сдать и у тех, кто подает команды из постов управления ракетными
эскадрильями... Мы каждый день репетируем боевую тревогу, и в капсулах
проделывают все, что требуется для запуска ракет. Однажды это может,
конечно... Во всяком случае, не исключено... Да и кто знает - безумие
или разум могут толкнуть на это?..
Меня очень тревожат и речь и жестикуляция Фэйта. Смысл слов его
путаный, а руки нервно дергаются все время. Особенно указательный
палец. Будто непрестанно нажимает он какую-то невидимую кнопку.
- Так где же выход? - спрашиваю я, тоже начиная нервничать.
- Не знаю, не знаю... - совсем уже невнятно бормочет Фэйт. -
Самым идеальным было бы, конечно, если бы какой-нибудь неврастеник
решился наконец... И дело бы с концом! Ну, ну, генерал, я шучу! Да и
неврастеников у меня не осталось. Каждую неделю медосмотр. Недавно,
правда, один чуть не нажал... Психиатры его проморгали. Он был болен
не по их специальности, так сказать. У него был рак в неизлечимой
форме. И вот ему захотелось отправиться на тот свет не в одиночку, а
со всей планетой...
- Вы же мечтали о таком безумце, - с трудом сдерживая
раздражение, произношу я, чувствуя себя не в реальном мире, а почти на
том свете.
Фэйт не находит, видимо, нужным отвечать на мой вопрос.

3


Весь следующий день я осматриваю сооружения ракетной базы в
сопровождении генерала Фэйта. Сегодня он гораздо спокойнее. Вчерашней
говорливости его как не бывало. Объяснение новой техники дает мне один
из его помощников, полковник Браун. Я стараюсь не задавать лишних
вопросов. Мне, однако, все время кажется почему-то, что Фэйт сам хочет
спросить меня о чем-то. И он действительно спрашивает вскоре: