"Николай Томан. Исчезновение Дмитрия Астрова" - читать интересную книгу автора

- Ну, мне теперь легче будет разговаривать с вами, - смущенно улыбаясь,
заметил я. - Вы знаете, что свет, падая на некоторые металлы, вышибает из них
поток электронов, то есть, попросту говоря, электрический или, вернее,
фотоэлектрический ток. Происходит, следовательно, переход одного вида энергии
в другой. До сих пор было известно, что сильнее всего выделяют электрический
ток под влиянием света щелочные металлы: калий, натрий, рубидий и цезий.
Астров же нашел новый металл, еще более чувствительный к свету. Это
значительно повысило коэффициент полезного действия его фотоэлектрических
батарей.

- Все понятно теперь, - заявил Мамедов. - За вами теперь дело, товарищи
ученые. Не тяните, ставьте вашу технику поскорее в наши колхозы. Машины ваши
пока вхолостую ведь работали, а тут они нагрузку получат, полной жизнью
заживут, и вам тогда виднее будет, что у них так и что не так. Верно я говорю?

Прощаясь с председателем, я попросил его оказать, что обещал ему Астров в
последний раз, когда побывал в колхозе.

- Обещал в следующий приезд быть уж не гостем, - отвечал Мамедов, - а
таким же тружеником на колхозных полях, как и мы. Я это так понял, что он уже
своими солнечными машинами будет тут командовать. Передайте, что ждем его и
всех вас с нетерпением.


КТО ЖЕ ПРЕДОТВРАТИЛ АВАРИЮ?

Вернувшись на базу, я встретил в столовой техника Караулова. Он пристально
посмотрел мне в глаза и спросил:

- Нет ли каких вестей от Дмитрия Ивановича?

- Есть, - ответил я. - Теперь есть хорошие вести.

Он хотел, видимо, расспросить меня подробнее, но я наскоро поужинал и
поспешил в свой домик. Никогда еще я не спал, кажется, так хорошо, как в эту
ночь. Утром проснулся со свежей головой, с ощущением бодрости во всем теле.
Сразу же после завтрака поспешил в домик Дмитрия. Он оказался закрытым на
замок. Я разыскал Бобрикова и попросил у него ключ. Он дал его мне с большой
неохотой.

В домике Дмитрия все предметы были в том же положения, в каком я видел их
несколько дней назад. Теперь я твердо знал, что мне нужно искать, и
методически стал осматривать комнату. Меня не интересовали пока письма и
записные книжки его, главное внимание я сосредоточил на чертежах и эскизах,
которых в комнате Дмитрия было множество.

Я развернул плотную бумагу, свернутую в рулон, и расстелил ее на столе
Дмитрия. Это не был еще чертеж в полном смысле этого слова, а всего лишь
беглый набросок карандашом, но в нем легко было узнать план хлопковых полей