"Николай Владимирович Томан. Подступы к "Неприступному" " - читать интересную книгу автора

свою стопку Дыбин. Выпив, продолжает: - Дядя тебе ничего не писал, зачем в
Овражков так усердно звал?
- Намекал только, что предстоит заняться каким-то серьезным делом, а
каким, можно было лишь догадываться...
- Оно и понятно: в письме про то не напишешь. А дело, Тимофей, такого
рода: большой немецкий начальник, майор Вейцзеккер, хочет поручить тебе
подготовку подрывников, которые потом должны будут пошаливать в советских
тылах на их прифронтовых железных дорогах. Если возьмёшься за такое дело -
будет это лучшей твоей расплатой за смерть дяди. Как ты насчет этого?
- Что за вопрос, Егор Дормидонтович! У меня с ними и помимо дяди есть
за что посчитаться. Давно об этом мечтал.
- Ну, тогда слушай дальше. Я сегодня доложу майору Вейцзеккеру по
телефону о твоем прибытии, и не позже чем завтра он непременно сюда приедет,
так что ты будь к этому готов. С ним вы и уточните все детали организации
школы диверсантов. А потом замысел его будем мы с тобой сообща осуществлять,
ибо я тут, к твоему сведению, начальник местной полиции. К тому же на меня
теперь временно обязанности бургомистра возложены.
Закусив соленым огурцом и куском ветчины, Дыбин наливает ещё по стопке,
чокается с "Тимофеем" и выпивает, смачно крякнув от удовольствия.
- Ну, всё теперь - более трёх в рабочее время не принимаю. А рабочее
время у меня до поздней ночи. Продолжим наш разговор о школе диверсантов.
Были в связи с этим кое-какие мысли у дяди твоего. Я тебе сейчас пришлю
папку с его бумагами, там должна быть копия его докладной майору
Вейцзеккеру. Ты с нею познакомься. И вообще полистай его архив, может, и ещё
что нужное там найдёшь. После гибели дяди твоего я бумаги его из всех столов
выгреб, да времени пока не было в них разобраться. А ты этим немедленно
займись.
- Слушаюсь, Егор Дормидонтович!
Дыбин тяжело встает из-за стола и идет к вешалке за фуражкой. Прощаясь,
советует:
- Дом этот на тебя потом по всем правилам оформим как на законного
наследника. А Марфу ты не выгоняй. Пусть пока ведет твое хозяйство. Баба она
работящая и благонадежная. А у тебя, видать, со сватовством твоим в
Миргороде так ничего и не вышло?
- Не приняла руки моей Галина, - тяжело вздыхает "Тимофей". - Я,
однако, не теряю надежды...
- А может, тем временем и из наших овражковских девиц какая
приглянется, - усмехается Дыбин. - У нас их тут на любой вкус, так что по
хохлушке своей особенно не горюй.
"Тимофей" в ответ на это лишь сокрушенно вздыхает.
А спустя четверть часа какой-то полицай через вернувшуюся к тому
времени Марфу передал Азарову папку с архивом Куличева.
Разбирая беспорядочно сложенные в нее бумаги, Азаров вскоре нашел копию
той докладной Куличева, о которой говорил ему Дыбин, и тщательно изучил её
содержание. А когда принялся за просмотр остальных бумаг, обнаружил среди
прочих письмо и конверт с обратным адресом: "Миргород, улица Шевченко, дом
19, Стецюк Тимофей Богданович"...
У Азарова даже лоб взмок от волнения. Вот ведь на чем мог бы погореть!
Как же ни он, ни те, кто готовили его к этой операции, не подумали о
возможности существования такого письма? А может быть, и не одного... Нужно