"Николай Владимирович Томан. Подступы к "Неприступному" " - читать интересную книгу автора

- Виноват... Виноват, господин майор... Завтра же будет сделано,
господин майор...
- Ну что вы заладили: "виноват", "будет сделано"? - все еще негодует
Вейцзеккер. - Что будет сделано? Когда будет сделано? Да разве к завтрашнему
дню возможно это, будь вы даже талантливейшим организатором? А вы ведь
никакой не организатор, а... Ну да ладно, не буду вам говорить, кто вы
такой, - презрительно машет рукой Вейцзеккер. - Идите, господин Дыбин, и
действуйте!
У него сегодня вообще тяжелый день. Ночью партизаны снова пустили под
откос два воинских эшелона. Черт их знает, как они ухитряются это делать!
Местность по обе стороны дороги шириной до ста метров расчищена от
кустарника. Мало того, начальник тылового района группы армий "Центр"
приказал ещё и жителей выселить с двухкилометровой полосы каждой стороны
дороги. А разве это помогло? Партизаны ухитрились сегодня пустить под откос
эшелон даже на таком участке, на котором построено пять укреплений через
каждые два километра с гарнизонами по шестьдесят человек. На том же участке
сооружены еще и сторожевые вышки с пулеметами на всех переездах через
дорогу.
А на восстановительных работах по ликвидации последствий этих крушений
снова саботаж! И никакие репрессии не помогают. Видно, прав скептик Бауэр,
инженер главной железнодорожной дирекции группы армий "Центр", сказав
сегодня сгоряча, что все лучшие, кто остались на оккупированной нами
территории, ушли в партизаны, а подонки, пошедшие к нам в услужение, ни на
что не гожи. Когда-нибудь доведет Бауэра его язык до гестапо. Его бы,
пожалуй, давно уже забрали, если бы не заступничество уполномоченного по
военным перевозкам, считающего Бауэра незаменимым специалистом.
А этот болван Дыбин всё ещё стоит перед ним столбом, Похоже, что даже
дар речи потерял. В его преданности нет, конечно, сомнений, но ведь дуб
дубом...
- Ну, а что за публику вы подобрали для школы? - снова обращается к
нему Вейцзеккер уже более спокойно. - Один Яценко, может быть, еще годится,
а остальные просто шпана. Я не против уголовников, если уж нет ничего
другого, но давайте тогда таких, у которых голова варит, а не пропойц. Нам
не только отчаянность, но и сообразительность потребуется.
- Среди тех, кого я порекомендовал, не все ведь уголовники... -
пытается оправдаться Дыбин.
Но Вейцзеккер раздраженно перебивает его:
- Я же вам сказал: пусть будут хоть уголовники, лишь бы толковые и не
трусы. А эти дрожат передо мной от страха. Какие же из них диверсанты?
- Заробели слегка перед большим начальством - это же естественно,
господин майор...
- А там, в советском тылу, не будут разве робеть? Это ведь просто чудо,
что к нам попал такой стоящий человек, как Стецюк.
- С почерком его все, значит, в порядке?..
- Да, с этим благополучно. Почерк его. Но разве и этом только дело? Не
верится, чтобы такой толковый человек... В общем, нужно его еще раз
проверить...
Вейцзеккер согласовывает свой замысел с начальством, и оно не
возражает.
А вечером он неожиданно подъехал к дому Куличева в тот самый момент,