"Дилан Томас. Дерево" - читать интересную книгу автора

и сообщая ему все великолепие валлийского утра. Он братался с окружающим его
миром, пригубляя воздух, как пригубляет свет, соединяясь с ним,
новорожденное дитя. Восходя испарениями от всего этого обилия трав и
деревьев и длинного рукава реки, жизнь долины вливала в него новую кровь.
Ночь иссушила жилы идиота, рассвет в долине наполнил их вновь.
- Вифлеем, - сказал идиот, обращаясь к долине.
У садовника не было для ребенка подарка, так что он вытащил из кармана
ключ и сказал:
- Это ключ от башни. В сочельник я открою тебе ту дверь.
До наступления темноты они с ребенком поднялись по лестнице на башню,
ключ повернулся в замке, и дверь, точно крышка тайного ларца, открылась и
впустила их. Комната была пуста.
- А где секреты? - спросил ребенок, пристально вглядываясь в обросшие
пылью балки и паучьи углы, в свинцовые переплеты окна.
- Хватит и того, что я дал тебе ключ, - сказал садовник, считавший, что
у него в кармане вместе с перьями птиц и семенами цветов хранится ключ от
вселенной.
Секретов не оказалось, и ребенок заплакал. Снова и снова обследовал он
пустую комнату, взметая пыль, в поисках не имевшей своего цвета потайной
двери, простукивал голые стены в ожидании глухого звука комнаты, спрятанной
в башне. Он смахнул с окна паутину и сквозь пыль смотрел на снежный
сочельник. Мир холмов уходил вдаль, в замкнутое небо, и вершины холмов,
которых он никогда не видел, карабкались вверх, навстречу падающим
снежинкам. Перед ним простирались леса и утесы, бескрайние моря голой земли
и новый прилив горного неба, пробегавший по черным пляжам. На востоке
вырисовывались очертания безымянных горных созданий и заросшая деревьями
лощина.
- Кто это? Кто это?
- Это холмы Джарвиса, - сказал садовник, - что стоят от начала.
Он взял ребенка за руку и увел его от окна. Ключ повернулся в замке.
В эту ночь ребенку спалось хорошо; была сила в снеге и тьме; была
несмолкавшая музыка в молчании звезд; тишина - в стремительном ветре. И
Вифлеем был ближе, чем он ожидал.
В рождественское утро идиот вошел в сад. Его волосы были мокры, а
осыпанные снежинками драные башмаки облеплены грязью. Уставший от долгого
пути с холмов Джарвиса и ослабевший от голода, он сел под бузиной, под
которую садовник прикатил бревно. Сжав руки и выставив их вперед, он увидел
разоренные клумбы и бурьян, бурно разросшийся по краям дорожек. Над красным
плющом, словно дерево из стекла и камня, вздымалась башня. Потянул свежий
ветер и накинулся на дерево; идиот запахнул ворот пиджака вокруг шеи,
поглядел на свои руки и увидел, что они сложены в молитве. Потом его охватил
страх перед садом: кусты - это его враги, и деревья, образовавшие аллею,
спускающуюся вниз, к воротам, в ужасе подняли руки вверх. Место было слишком
высокое, сверху вниз глазевшее на высокие холмы; место было слишком низкое -
он дрожал на оперенных плечах новой горы. Разъяренный тишиной, ветер здесь
неистовствовал, пробуждая еврейский голос в ветвях бузины; тишина билась
здесь, как человеческое сердце. И, сидя под этими грозными холмами, он
услышал, как внутри у него воскликнул голос-
- Зачем ты привел меня сюда?
Он не мог сказать, зачем он сюда пришел; что-то велело ему прийти и