"Дилан Томас. Враги" - читать интересную книгу автора

Когда все трое сели к столу, мистер Дэвис спросил:
- Я благословлю трапезу? Хозяйка дома кивнула.
- Благослови наш хлеб, Господь Всемогущий, - начал Дэвис.
Мистер и миссис Оуэн закрыли глаза.
- Благодарим Тебя за щедрость, которую Ты явил нам.
Мистер и миссис Оуэн беззвучно шевелили губами. Не слыша слов, он знал,
что его молитва не была их молитвой.
- Аминь, - произнесли они вместе.
Орн с достоинством приступил к еде, склонившись к тарелке, как раньше
склонялся к рыдающим стеблям. За окном, покрытое кожей зеленых трав, лежало
бурое тело земли с набухшей грудью холмов; ветер остужал ее звериный жар,
солнце пило полевую росу; творящая сила потом проступала из древесных
стволов; на дальнем берегу зерна песка плодились и множились катящимся через
них морем. Язык прикасался к грубой пище, и жесткая поверхность мяса была
полна смысла, и поднести еду ко рту было не простым жестом. Дэвис с
внезапным удовлетворением отметил, что миссис Оуэн сидела с открытой шеей.
Она склонилась к столу, но зубья вилки в ее руке бродили по краю
тарелки. Она не ела, ибо подпала под власть древних сил, и не отваживалась
поднять голову, ибо глаза ее сделались зеленого цвета. Свист говорил ей о
направлении ветра в долине, форма теней на скатерти - о том, какой путь
прошло солнце. О, если бы она могла взять прозрачный хрустальный шар и
рассмотреть, как длинными языками тень наступает на зимний свет! Но тьма
сгущалась в ее сознании, поглощая окружающий свет. Слева от нее появился
призрак. Со всею силой она вбирала невесомый свет, витавший вокруг него, и
переливала в себя.
Мистер Дэвис, как человек, которого несет в клюве птица, ощутил пустоту
в жилах и в сладкой лихорадке заговорил о том, как он блуждал между холмов,
как было холодно на ветру и как холмы вырастали и опадали вновь. Он
потерялся и, по его словам, отыскал темное укрытие от жестокого ветра, но
темнота страшна, и он пошел опять по холмам, а утро швыряло его, как щепку в
море. Куда он ни поворачивал, всюду его или выдувало на открытые
пространства, или пугали узкие тени. Некуда податься старому человеку,
горько заключил он. Он любит свой приход и деревни поблизости, но эти
холмы - они то уходят из-под ног, то будто подкидывают тебя в воздух. Он
любит Бога и из любви к Богу полюбил темноту, где в старину молились
Невидимой Тьме. Но ныне все горные пещеры полны видений и голосов, которые
насмехаются над ним за то, что он стар.
"Он темноты боится, - подумала миссис Орн. - Ласковой темноты".
А Оуэн подумал с улыбкой: "Ему страшны земляной червь и древесное
умножение, его страшит живая, жирная жизнь земли".
Они взглянули на старика и увидали, что тот стал почти бестелесен.
Лоскутный свет из окна обрамлял ему голову рваным нимбом.
Вдруг мистер Дэвис встал на колени и начал молиться. Он не понимал,
откуда взялся холод у него в сердце, что значит охвативший его страх, но,
помолясь о спасении, он всматривался в затененные глаза миссис Оуэн и в
улыбающиеся глаза ее мужа. Ошеломленный, стоял он коленями на коврике возле
стола и всматривался в темное сознание и темное коренастое тело. Пристально,
не отрываясь, смотрел и молился, как молится окруженный врагами Старый Бог.