"Анатолий Томилин. Кто раз тонул..." - читать интересную книгу автора

пульту. Ага, вот и клавиша с надписью: "Двиг. торможения". Она легко
нажимается.
Сильный рывок заставил его втянуть голову в плечи. Изображение спутника
на экране медленно поползло влево, открывая простор огонькам колючих
звезд. "Эх, слишком влево..." Где-то под страхом родилась гордость: он
все-таки управлял настоящим кораблем, заставляя его маневрировать. Он не
сомневался: автоматы обязательно приведут его ракету к цели, куда бы он ни
улетел. Он ладонью снова придавил клавишу пуска. Раз и еще... Яркие звезды
на экране стремительно понеслись вправо, оставляя за собой светящиеся
дорожки. Ракета закувыркалась, окончательно потеряв направление. Перед
глазами мальчика вверх и вниз прыгали осколки разбитого прибора.
Шло время. Секунды складывались в минуты. Минуты в часы. Он потерял им
счет. Теперь он уже не кидался на закрытую автоматическим замком дверь, не
кричал: "Хочу домой, мама!" В конце концов, он ведь был еще совсем
маленьким мальчиком, которому простительны и слезы, и даже временная
потеря самообладания. Большой космос - дело взрослых людей, но и они не
все выдерживают...
Некоторое время назад он впервые почувствовал духоту и понял: в
грузовой ракете некому беспокоиться о запасе кислорода. Автоматам
живительный газ не нужен.
Теперь он безучастно висел, прижавшись к крышке своего сундука, и не
отрываясь смотрел на экран телевизора. Темные тени легли вокруг глаз.
Насыщенный углекислотой воздух со свистом проникал в легкие, не освежая
кровь.
В голове тонко звенело. Если бы он знал, что среди грузов находится
великое множество голубых баллонов со сжатым кислородом... Впрочем, и
тогда вряд ли он сумел бы ими воспользоваться.
На фоне непрерывно плывущих, как на карусели, звезд безразлично
всплывал и прятался голубой шар.
"Земля. Там дом... Люди... Неужели они дадут ему пропасть?" Мысли
поворачивались в голове медленно, как тяжелые двери на заржавевших петлях.
Думать было почти больно. Чувства и желания свелись к одному: дышать! Это
было сложным делом и занимало почти все внимание. Может быть, потому он не
почувствовал, как прекратилось непрерывное кувыркание. Только раз,
взглянув на экран, удивился: в центре застыла Земля Огромная, она занимала
почти весь экран. Неожиданно верхний край ее светлого диска срезался.
Планета стала ущербной, как месяц в новолуние. Усилием воли мальчик
заставил себя смотреть внимательнее.
От напряжения перед глазами поплыли разноцветные круги. И звон в голове
и ушах стал нестерпимым. И все-таки он успел заметить движение набежавшей
тени. Через минуту тень материализовалась в знакомые очертания
космического крейсера, который он так любил рисовать...
На мгновение он представил себе позор, который ждал его. Позор и
осуждение всех. Увести ракету с траектории, нарушить режим стройки.
Вызвать на поиск крейсер... Он крепко зажмурился. Все равно радость того,
что сейчас в душную кабину войдут люди, побеждала все остальные чувства.
"Ну что ж, я виноват, - думал он в смятении, - но я больше никогда,
никогда не выйду в космос. Разве мало на Земле замечательных профессий! Я
буду жить на самом дне голубого воздушного океана и работать где-нибудь
там, где всегда чистый воздух и откуда не видно взлетающих в небо