"Сакариас Топелиус. Принцесса Линдагулль (сказка)" - читать интересную книгу автора

Принц боялся, что не сможет правильно выговорить слова на незнакомом ему
языке, и все повторял и повторял заклинание, переставляя слова и меняя их
окончания. По все напрасно. Только один раз ему показалось, будто вереск на
отдаленном бугорке чуть приподнялся, прислушиваясь. По тут же опустился вновь
на бескрайнюю однообразную, безутешную пустошь.
- Солнце садится, - предупредила принца старая лапландка. - Если ты сейчас
же не найдешь нужные слова, ударит мороз и будет слишком поздно.
Багровый диск солнца катился уже совсем рядом с краем неба. Стояла тишина.
Холодный и влажный вечерний туман, предшественник мороза, словно пеленой
окутал поля и пригорки. Все, что росло, все, что хоть краткий миг осмелилось
цвести в Лапландии, было теперь обречено на смерть.
Принц Абдерраман побледнел от ужаса, голос изменил ему, и он едва слышно
смог выговорить слова, которые еще не произносил:
- Marraba donai adama taesan.
И вот на отдаленном бугорке поднялась веточка вереска. Туман уже окутал
окрестность, но из тумана выросла стройная фигурка. Принц затаил дыхание. И
когда несколькими прыжками он достиг этого бугорка, ему навстречу шагнула
Линдагулль, такая бледная, словно ее уже коснулось первое ледяное дыхание
смерти. Поистине в последнюю минуту принц нашел нужные слова.
Он подхватил принцессу на руки, понес ее в чум. Заботами старой лапландки
к ней мало-помалу вернулись силы. Пимпедора была счастлива, а Пимпепантури
забыл от радости свой долгожданный обед, который так и сгорел в котле.
После благодарной молитвы Аллаху принц спросил Линдагулль:
- Что ощущаешь, когда превращаешься в цветок вереска?
- Это все равно что вернуться в раннее детство и не знать ничего иного,
кроме как пить, спать и быть счастливой, - ответила принцесса.
- А что ощущаешь, когда снова пробуждаешься к жизни?
- Это все равно что пробудиться ясным утром после глубокого и спокойного
сна.
- Завтра возвращаемся в Персию.
- Да, - ответила Линдагулль. - А эта добрая старушка и ее сын, которые
пожалели несчастную пленницу? Возьмем их с собой и подарим им дворец в
Исфахане.
- Нет уж, спасибо, - возразила Пимпедора. - Мне больше по душе мой чум в
Лапландии.
- А есть в Персии снег и олени? - спросил Пимпепантури.
- Снег лежит только на самых высоких вершинах гор, а вместо северных
оленей у нас просто олени, антилопы и газели.
- Нет уж, благодарю покорно, - произнес Пимпепантури. - Можешь спокойно
ехать и выходить замуж за кого угодно. На всем свете нет страны прекраснее
Ланландии.
Что толку было с ними спорить! Назавтра принц с принцессой отправились в
путь, одарив старушку и ее сына своими шитыми золотом одеждами и получив в
подарок лапландское платье из оленьих шкур.
Старая лапландка спрятала драгоценные персидские одежды в берестяной короб
и высчитала, радуясь в душе, что сможет купить за них целый мешок муки.
Меж тем в золотом дворце Исфахана сидел Шах Надир, одинокий и печальный.
Он не мог забыть свою исчезнувшую дочь. Его неблагодарные сыновья подняли
против него мятеж и продвигались теперь с большой ратью к столице, чтобы
свергнуть отца с трона. И вот однажды великий визирь возвестил, что молодой