"Елена Топильская. Помни о смерти" - читать интересную книгу автора

"следственный изолятор", - так и танатологи морщатся, если мы их заведение
по простоте своей обзываем моргом, а соблюдая приличия, следует говорить:
"судебно-медицинская экспертная служба") наш кортеж разделился.
Грузовичок поехал вокруг здания, к служебному входу, а мы остановились
у парадного подъезда, неторопливый наш доктор Груздев степенно понес себя в
танатологическое отделение, Коля получил увольнительную и тут же газанул, а
я, не в силах уже сдерживаться, вприпрыжку поскакала к секционным. Пробегая
по коридору, я заметила, что дверь в кабинет заведующего открыта; сидевший
за столом Юрий Юрьевич махнул мне рукой, и я забежала к нему.
С Юрочкой мы познакомились сто пятьдесят лет тому назад, когда я была
рядовым следователем, а он - начинающим экспертом; он приехал на место
извлечения из воды трупа, где я, сидя на газетке, заботливо постеленной
участковым на кучу песка, битый час ожидала прибытия судебной медицины,
совершенно не заботясь, какое впечатление я произвожу на незнакомых:
сарафанчик, босоножки и "конский хвостик" на затылке.
Что характерно, долгожданный доктор и вовсе был похож на
восьмиклассника своим детским личиком и субтильной фигурой. Тем не менее он
демонстративно остановился в метре от кучи песка и, глядя на меня в упор,
издевательски спросил: "А где же следователь?", - хотя я слышала, как
встречавший его участковый объяснил ему, кто есть кто. Ну, я, конечно, не
удержалась, поскольку хронически страдала от своей несерьезной внешности, и
язвительно сказала: "Проходи, мальчик, не мешай, не видишь, медика ждем!" Он
сначала задохнулся от негодования, выпятив экспертную сумку, по которой не
опознать в нем дежурного медика было невозможно, а потом рассмеялся, и
верительные грамоты были сочтены принятыми.
С тех пор Юрочка мало изменился и, несмотря на руководящий пост,
по-прежнему смахивал на подростка, если бы не страдальческие глаза.
Проблемы, и не только производственные. Все знали, что у его жены уже было
три выкидыша, и врачи честно предупредили, что с ее сложным заболеванием
почек доносить ребенка она не сможет, умрет. А она готова была умереть, и
сейчас в очередной раз лежала на сохранении без всякой надежды; а больше
всего мне было жалко Юру - кого-то он потеряет, или жену, или ребенка...
Зайти к Юре все равно надо было - мы ведь привезли новый объект в его
епархию.
В кабинетах судебных медиков обстановка, как правило, не указывает на
их специализацию, наоборот - если отвлечься от рабочего стола, на котором
могут лежать срезанные с трупов кожные лоскуты или фрагменты черепов и
фотоснимки страшных ран, - стены кабинетов увешаны мастерски выполненными
пейзажами или изображениями прелестных женских лиц, а книжные полки
уставлены забавными стеклянными фигурками и засушенными цветами. Над столом
Юрочкиного заместителя висит плакат с гориллой, изрекающей: "Босс всегда
прав!", и поражает неуловимым сходством с интеллигентнейшим хозяином
кабинета...
Но больше всего мне нравится украшение Юрочкиной резиденции: прямо на
оконное стекло наклеен виртуозный фотомонтаж, запечатлевший развеселое
чаепитие за секционным столом: две лаборантки в белых халатиках и два
мужественных санитара, сквозь тела которых просвечивают кости скелета и
черепа. Так делают фотосовмещение прижизненных фотографий и снимков черепов,
чтобы установить, принадлежал ли конкретному человеку найденный череп.
Картинки получаются жутковатыми и нормальных людей пугают. Когда один наш