"Эдуард Тополь. Невинная Настя или 100 первых мужчин" - читать интересную книгу автора

презервативы с каким-то банановым вкусом и запахом. И потому я до сих пор
запах бананов не переношу, терпеть его не могу, у меня к бананам полное
отвращение... А поскольку водка меня никак не брала, то я выпила коньяку и
уснула.

3

Утром... Знаете, когда просыпаются после огромной пьянки и не хотят
вспоминать, что они вчера пили, а хотят встать так, как будто ничего не
было, - вот и у меня наутро было такое чувство. Я умылась, подошла к
зеркалу, попыталась как-то очнуться. Есть я не могла - какая еда? Да упаси
Боже! Я посмотрела на себя в зеркало, и, конечно, все сразу всплыло в
памяти. Неожиданно все возобновилось, меня охватила даже какая-то дрожь. Но
я сказала:
- Нет, Настенька, успокойся, давай все забудем. Все, прошло. Мы с тобой
начнем все заново.
А та, которая стояла в зеркале, она смотрела на меня, но ее глаза уже
не светились тем солнечным блеском, с которым она шла вчера на дискотеку. Не
было в них ни блеска, ни счастья, ни уверенности, что эта девочка, эта кукла
всего и всегда добьется. Быстро эта спесь с меня сошла. К тому же я всегда
зависела от чужого мнения. Главное - что обо мне подумают, что обо мне
скажут. Я всегда ставила чужое мнение на первое место. И я боялась, что
выйду сейчас на улицу, а весь город уже знает, что я шлюха. Потому что эти
пацаны могли просто похвастаться тем, что произошло. Ведь у нас во дворе
как? Даже если парень изнасилует девчонку, для него это подвиг, а про нее
говорят, что она шалава и уличная блядь. Грэг и его пацаны могли теперь про
меня что угодно сказать. Могли сказать, что я сама с ними пошла, могли
сказать, что я чуть ли не сама им отдалась. Для меня это было бы клеймом.
Правда, слава Богу, они никому ничего не сказали. Они сами, наверное,
боялись, что я подам заяви. А я, конечно, не сделала этого, ведь тогда все
раскрутилось бы, все бы об этом узнали, а мне это было совершенно не нужно.
Во мне зрела другая месть, я знала, что когда-нибудь я до них доберусь. И
вот, выйдя на улицу, я решила вздохнуть полной грудью. Вдохнуть в себя
огромный глоток чистого воздуха. И - не смогла. Не смогла даже нормально
дышать этим чистым утренним воздухом - у меня как будто огромный ком со
вчерашнего вечера внутри остался. Я поняла, что надо что-то делать. И пошла
не в школу, а в какую-то забегаловку. Посидела, выпила пива. Самым тяжелым
было то, что со всеми этими мыслями, чувствами и памятью о вчерашнем я была
наедине. Они у меня были постоянно в голове. Конечно, я пыталась их
прогнать. Я думала: сейчас все пройдет, забудется, все будет хорошо. Но нет,
ничего не забывалось...
И все-таки я старалась, насильно заставляла себя все забыть. Поэтому,
наверное, я сейчас жива. Мои знакомые девочки, подружки, которые через это
тоже прошли, они пытались резать себе вены, покончить жизнь самоубийством. Я
тоже пыталась резать себе вены, и у меня до сих пор шрам остался на руке от
этого. Но резала я себе вены по другому случаю, и эта история еще впереди. А
тогда я не пыталась ни вены резать, ни прыгнуть с десятого этажа, ни еще
что-то сделать с собой. Я понимала, что это не выход. Днем приехали мои
родители. Говорят, что родители всегда замечают, когда ребенку плохо или
что-то с ним не так. Я тоже считаю, что как бы мы ни притворялись, родители