"Александр Торин. Мы - пионеры, дети рабочих" - читать интересную книгу автора

жаловаться в ассоциацию...
-- Shit! -- Майкл сплюнул прямо на ковер и достал из кармана сигареты.
-- Как мне все осточертело, ухожу к чертовой матери с этой работы. (Я был бы
счастлив процитировать дословно всю его речь по-английски, но немного
стесняюсь). Я же говорил этому ... что у него будут проблемы, так нет! Ну и
.... с ним. Все, ноги моей здесь больше не будет! Чертова ... работа! Мистер
Хабиб! -- Майкл злорадно набрал какой-то номер. -- У нас постоялец только
что позвонил в ассоциацию гостиниц... Ну как... Я же вас предупреждал...
Нет, он не желает уходить... Как так выселить скаутов? Вы хотите скандала со
скаутской лигой? Они жуткие зануды, я знаю. Я вам сочувствую. Хорошо,
делайте что хотите...
-- Сейчас приедет наш ... хозяин, мистер Хабиб, -- оскалился Майкл. --
Он вам поможет, подождите в прихожей. Пошло оно все к чертовой матери! Беру
выходной. Развели тут... и ....
Тут я окончательно расстроился, потому что Майкл упомянул в совершенно
нецензурной форме братские арабские народы, одновременно не оставил без
внимания евреев, прошелся по цыганам, обложил фрицев, ирландцев и почему-то
поляков, выругал французов, и, уж совсем непонятно почему - смешал с грязью
датчан и норвежцев. Затем, он, к счастью, вернулся к еврейскому вопросу.
Логика его была изощренной: мистер Хабиб потому и оказался в Лондоне, что
его выгнали из Иордании сионисты, которых недобили англичане вместе с
Гитлером во время войны. Из-за этого в Большом Лондоне появилось ничем не
оправданное количество поляков, и с тех пор все стало как-то совсем не так.
Словом, в его голове, не направленной на путь истинный какой-либо приличной
пропагандой, образовалась истинная каша. Задумавшись, я удивился тому, что
Майкл совершенно не честил в своей пространной речи русских и коммунистов,
хотел уже подбросить ему эту идею, но сдержался, решив не провоцировать
международных конфликтов.
Впрочем, к его чести, и несмотря на всю эту национально-политическую
кашу, закончил Майкл страшным проклятием в адрес невинных скаутов, заявив,
что они хуже мистера Хабиба, иудеев и американцев вместе взятых, так как
только что сломали перила на втором этаже. После этого проклятия, затушив
сигарету, идеологически дезориентированный управляющий гостиницей навсегда
исчез из моей жизни.

Мистер Хабиб оказался щеголевато одетым господином арабского вида с
черными усиками.
-- Мистер.... Он расплылся в благодушной улыбке. -- Какое несчастье,
просто произошло недоразумение! Мы не поняли друг друга, правда? Зачем же
жаловаться? Мы не будем жаловаться.
-- Верните мне комнату, -- я принял круговую оборону. -- Я никуда
отсюда не уйду!
-- Ах, мистер, войдите в наше тяжелое положение. Мы только что вселили
в ваш номер новых жильцов. Произошла трагическая ошибка, но я постараюсь ее
уладить. Подождите секунду, -- мистер Хабиб набрал телефон и что-то быстро
заговорил по-арабски.
-- Ялла! О-кей, -- обрадовался он. -- У меня для вас замечательное
известие, -- улыбнулся он. -- Я нашел для вас прекрасную комнату, всего
через два дома отсюда. На пару ночей.
-- Я никуда больше не хочу, -- уперся я.