"Александр Торин. Мы-русские, других таких нет." - читать интересную книгу автора

несколько, но он - особенный, так как является членом-корреспондентом бывшей
Академии Наук. Семен Александрович. Типичный представитель малого, но
вредоносного народа. Все ему не сидится, хотя работал простым инженером,
вечерами уравнения писал. Его недавно с работы уволили за излишнюю
сообразительность, так что он - наш почетный американский безработный.
А вот и Миша Суховертов, органично вписавшийся в нашу компанию бывший
шофер дальних перевозок. Попал он в Америку посредством супруги, которая
нашла работу в одной из местных компаний. По приезду прославился тем, что
привез с собой в чемодане топор, чем привел в ужас американских
таможенников. Удивительно, ведь они наверняка не читали Достоевского.

Когда старый год уходит в небытие, каждым из нас овладевает грусть,
смешанная с тревогой. С одной стороны, всматриваясь в прошлое, понимаешь,
что жизнь не удалась, или удалась, но не так, и в целом, прожита напрасно, с
другой - слегка опасаешься того, что готовит год грядущий. Уж не был бы он
хуже прошедшего. Компания замолкает, и, отводя друг от друга глаза,
погружается в оцепенение.
- А не выпить ли нам, не проводить ли уходящий год? - Миша-бывший
шофер проявляет необходимую народную смекалку, и все заметно оживляются.
- Будем здоровы...
- А у меня есть сюрприз. Кто хочет палочку здоровья? - Миша-шофер
вытаскивает из кармана пачку настоящего "Беломора".
- Ух ты, елки-палки, а ну давай сюда, - Сахрат нетерпеливо сплющивает
папиросу и жадно закуривает. - Ну, спасибо, удружил.
- Мне тоже, если можно, - Андрей Бородин обращается с беломориной
любовно, он нежно ее оглаживает, нюхает табак, и только потом затягивается,
прикрыв глаза. - Дукатская. Но все-таки, Питерский, фабрики Урицкого,
получше.
- Где достал? - Сахрат хватает Мишку-шофера за рукав.
- Достал... Да если бы ты знал, сколько мне этот Беломор крови стоил.
Друзья несколько коробок послали, почему-то через Венесуэлу. И вот,
представляешь, на таможне вскрыли и обалдели от такой наглости. Ящик из
Венесуэлы, и весь набит какими-то странными косяками. Каких только анализов
не делали, меня даже в русское консульство вызывали!
- Ты мне рассказываешь, - Сахрат презрительно морщится. - Мне год
назад знакомые пару пачек привезли, я сажусь в машину, закурил, и вдруг за
мной полицейский на мотоцикле с мигалкой. Руки заломил, наручники надел.
Думал, я травку за рулем потягиваю. Целые сутки в полиции просидел, пока
разобрались.
- Нет, - начинает смеяться профессор-академик. - Ну все-таки, как же
они, эти американцы, медленно учатся. У меня же тоже был аналогичный случай,
в конце семидесятых годов. Я тогда дымил как паровоз, и вот, черт его знает,
чего кому в голову стукнуло, удалось поехать на международный конгресс в
Италию. Доложился, туда-сюда, а организаторы вечером устроили банкет. Столы,
вино, закуски, красиво все как в кино, черт бы их побрал. Выпили за
процветание науки, закусили, и все буржуи начали дружно дымить.
- Это кто это дымить начал? - Саша Коган тоже взял папиросу в зубы.
- Американцы? Брехня! Я в нашем заведении последний курящий. То есть,
предпоследний, кроме меня дымит еще один чех, который в грузчиках. А урна -
во дворе, напротив кабинета президента. У него окно стеклянное во всю стену,