"Элизабет Торнтон. Алый ангел " - читать интересную книгу автора

Но это все же что-то значило, судя по разъяренным воплям торговок и
женщин, оставивших свою омерзительную работу возле повозок. Женщины
бросились к испуганной группе вновь прибывших. Некоторые заключенные
прижимались друг к другу, многие плакали, а некоторые были настолько
потрясены, что не могли осознать ужаса, происходившего у них перед глазами.
В конце толпы, с самого края, Кэм узнал стройную фигуру мачехи. В ее
объятиях неудержимо рыдала сестра Кэма, Маргарита.
- Tuez les aristocrats! Tuez! Tuez! *
______________
* Tuez les aristocrates! Tuez! Tuez! - Смерть аристократам! Смерть!
Смерть! (фр.)

Каждый мускул в теле Кэма приготовился к действию. Не думая, он
вырвался из рук Родьера.
Однако в игру вступил Маскарон, человек из тени. В мгновение ока, так
что Кэм не успел даже пошевелиться, Маскарон оказался между толпой
разъяренных женщин и их жертвами. Громоподобным голосом он проревел:
- Назад! Назад! Убивайте кого хотите, когда трибунал скажет свое слово!
Назад, я сказал! Жертв будет более чем достаточно, пока не закончится ночь!
Женщины, испуганные властным тоном Маскарона, отступили на пару шагов,
перешептываясь между собой.
Через мгновение Маскарон вернулся на свое место у стола, но остался
стоять.
Майяр, как по сигналу, выкрикнул:
- Мадам де Бриенн, выйдите вперед!
Услышав это имя, обозленная толпа зашумела громче. Граф де Бриенн,
следом за своим другом, генералом Лафайетом, всего неделю назад попытался
перейти на сторону австрийцев. Он столкнулся с группой федератов,
преследовавших его. Графа казнили на месте, а его жену и ребенка привезли
обратно в Париж и определили в тюрьму Аббей. Ненависть к Лафайету, успешно
совершившему переход, вскипела и обрушилась на головы его бывших друзей.
Семейство де Бриенн имело несчастье оказаться в их числе. Более того,
Лафайет был недосягаем для толпы, а семья де Бриенн - нет.
- Мадам де Бриенн, выйдите вперед. - Голос Майяра прорезался сквозь
ропот разочарованных злых женщин, наблюдавших, как у них из-под носа
выхватывают легкую добычу.
Ребенок, девочка лет восьми-девяти, не более, схватившись за руку
мертвенно-бледной отрешенной женщины, протиснулась сквозь плотные ряды
женщин-заключенных.
- Я Габриель де Бриенн, а это моя мать, - промолвил ребенок, не дерзко,
не испуганно, а удивительно спокойно, как будто девочка не замечала гор
окровавленных тел, разбросанных повсюду, и жестокости насмешливых лиц.
"Несомненно, никто не сможет остаться равнодушным при взгляде на эту
девочку, - подумал Кэм. - Ангельское имя и ангельская внешность". В густых
золотистых волосах девочки отражалось пламя костров, и казалось, что над ней
светится нимб. На ее лице в форме сердечка все внимание привлекали к себе
огромные глаза. Спину девочка держала прямо, подбородок был слегка
приподнят; она немного заслоняла собой мать, словно пытаясь защитить ее.
"Невинность в самом сердце геенны огненной". Кэм почувствовал, что его
переполняет почти непреодолимое желание забыть об осторожности и обрушить