"Евгений Торопов. В мире хищных зверей" - читать интересную книгу автора

Землис сверкнул очами. Он вытащил для Егора сухую одежду, показал
месторасположение душа, а сам повел куда-то бедного ребенка.
"Так, - подытожил Егор, подставляясь под струи горячей воды и
одновременно стягивая с себя намокающий костюм. - То, что я до сих пор
видел - это мизер. Мир сложен и мне предстоит еще увидеть немало
разноцветных граней его, кричащих со всех сторон: вот он я какой, Мир, -
не такой, каким ты его представлял". Прозрачные струи низвергались на
голову, шею, плечи, прожигали тело и уходили по отводящим каналам пола. Он
докрасна растерся намыленной вихоткой, ополоснулся и вырубил воду. Теперь
он чувствовал себя совершенно другим, освеженным человеком.
Он оделся и вышел в общую комнату, занавешенную шторами. Тяжело
гудели невидимые трансформаторы. Разумеется, в проеме двери тотчас же
возник ребенок Гата с заговорщицки состроенной рожицей. Егор показал ему
язык и уже через мгновение они сидели в уголке тахты чуть ли не в обнимку.
- Ловко ты нас провел, а? - пихнул его в бок Егор. - Только зачем
было потолок пачкать?
- Говорю тебе, это Курвис приходил!
Курвис, со слов Гаты, получался без лица и с разным ростом (?). После
этого разговор о мистических следах в прихожей скатился на различия между
хорошими людьми и плохими. Гата все не мог взять в толк: как жирный
бородатый Скруци мог быть одновременно хорошим папиным другом и не
выполнять своих обещаний, а также беспросветно дуть вонючее пиво.
Тут грозно забарабанили по окну. "И-ой!" - воскликнул мальчик. - Тсс,
- дыхнул он в Егора, приложив палец к губам, - тихо! - потом на цыпочках
прошелся запереть дверь в комнату, выключил искусственный свет, все так же
на цыпочках приблизился к окну и неслышно отдернул шторину. Упали потоки
света. За окном двигалась расплющенная стеклом рожа, старавшаяся заглянуть
внутрь комнаты.
- Гата! - сердито шепнул Егор.
Малыш плеснул в ладоши, одной рукой схватился за рот, а другой за
животик, плечи задрожали. Он зашелся кругом и чуть не упал, он насмехался.
- Ну-ка прекрати! Мигом включай свет! Или мне?
- Не, - еле выдохнул тот, задыхаясь безудержным смехом. - Гляньте, -
и затрясся сильнее, тыча пальцем в сторону изогнутого стеклом носа.
Под Егором скрипнула половица, а вдалеке, даже, пожалуй, где-то в
лесу глухо залаяли собаки. Человек, пытавшийся заглянуть внутрь комнаты,
вздрогнул, убрал руки с висков и выпрямился.
- Сосед! - крикнул он неожиданно плаксивым женским голосом. - Ты
дома? Приходи на сходку к Найле вечером, а? Слышишь? - и сразу пошел вон
из поля зрения, куда-то за угол.
- Все испортил! - топнув ножкой, воскликнул дикий малыш.
- Как тебе не стыдно! Ай-я-яй. Уши отодрать мало.
- Сам ты... - отчетливо обрезал малыш и молнией исчез из комнаты.
И тишина. Беспристрастно гудит трансформатор. Пусть. Все равно тишина
- тишина, от которой никуда не спрятаться. Когда рядом был лесник, не было
так одиноко. Надо чтобы кто-то всегда стоял рядом. А лучше - шел. И тянул
тебя за собой.
"Душно. Почему так душно? Наверное мир такой - душный. Противный мир.
Чужой.
Я ненавижу этот мир!