"Евгений Торопов. Хватит ли на всех пирацетама?" - читать интересную книгу автора

такая, завтра другая. - и резко отошёл, будто отрезал все пути к
отступлению.
... - Они приучены чётко ставить условия проблемы и последовательно
решать ее, не бояться никакой опасности и ответственности, они навсегда
побороли лень...
Прочитав пылкую речь, директор повёл нас по пустым гулким классам,
где занимались будущие президенты и всё также мистически улыбаясь, вывел
через чёрный ход на улицу.
- Уф, - вздохнул Гурвиц.
- Я слышал, - сказал негоциант, - они собираются выносить на
обсуждение Парламента поправку к Закону о Выборах: каждый избиратель имеет
право одновременно не только отдать свой голос ЗА своего кандидата, но и
проголосовать ПРОТИВ какого-то одного кандидата...
Тут Крошка О'Буреллен поднял руку и негоциант оборвал на полуслове,
не договорив мысль.
- Судари, - обратился Крошка, - мы видим перед собою двухэтажное
здание из красного кирпича.
Мы его заверили, что да-де, видим, и очень даже ясно.
- По центру фасада, - продолжил он, - мы можем заметить обитую златом
дверь.
Да, и это мы могли наблюдать, и снова подтвердили положительными
кивками.
- Справа от двери вывеска. О чём она? Я подслеповат и отсюда не вижу.
- Так... "Комиссия по Изобретениям", - прочитал Гурвиц.
- Ага! - обрадовался Квартирмейстер. - А разве нам не дано задание
познакомить уважаемого Князя Блюмбеля с передним фронтом нашего жития?
- Даже приказано! - выскочил негоциант и все на него пристально
посмотрели. Он смутился.
- А разве не здесь проходит передний фронт нашего жития? - закончил
Крошка.
- Здесь! - хором воскликнули Гурвиц и негоциант, да так смело, что
даже не поверили самим себе.
- Я не прочь посмотреть, - сказал я, - но... вечер уже.
- Утро! - крикнули они и мы ринулись на новый бастион.
В этот раз никто не встречал. В тесном холле затхло пахло и, пуржа,
взвивались ураганчики бумажной пыли, нанося по углам барханы. Над
пустующей вахтой бормотал громкоговоритель. Запустение задумчиво
перебирало струны скоробленного от старости тюля на окнах и шёпотом
повторяло возмущенные крики и дикий топот, просачивавшиеся со второго
этажа. По спиральной железной лестнице мы тяжко взобрались наверх и нашли
кабинет, из которого исходил шум. Гурвиц резко распахнул дверь и, выбросив
вперёд руку, сжимающую красное удостоверение, ужасным голосом заклокотал:
- Продолжать работать!.. Орден Кольца Молотила! Не обращать
внимания!!
Пять человек - а столько их было в комнате - испуганно взглянули на
нас и быстро отвернулись, словно ничего-то и не заметили. У четверых из
них на макушке лежала красная тряпочка с привязанными к уголкам
бубенчиками - при резких телодвижениях эти бубенчики заливисто надрывались
звоном. Эти четверо и назывались Комиссией по Изобретениям, а возглавлял
её председатель - ссутуловатый, шаркающий подошвами по полу, в синем